Героическая осада Тихомирова

Андрей Привалов

Белая «семёрка» въехала во двор невзрачной хрущёвки. Сквозь сон Тихомиров услышал, как покрышки производства Ярославского шинного завода со скрипом подминают снег. Клапан в третьем цилиндре автомобиля тонко и отчётливо постукивал. «Так и не съездила в автосервис! Говорил же, надо толкатель подтянуть!» – подумал Тихомиров. На часах было почти восемь. Утро, суббота, 14 января…

Через минуту в дверь позвонили.

– Я открою, – сказал Тихомиров сопевшей рядом Тоне. Завернувшись в плед, он пошёл в прихожую.

– Кто там? – спросил он и на сантиметр приоткрыл дверь, подстраховавшись цепочкой.

На пороге с коричневым чемоданом в руке стояла Катя. Она была похожа на беженку из советских фильмов про войну.

– Сюрприз! Я от мужа ушла! Вот! – сказала Катя и по-детски улыбнулась.

– Привет! Не ждал, – соврал Тихомиров, заложил за спину руку и скрестил пальцы.

* * *

Тихомиров познакомился с Катей на даче у общей знакомой минувшей осенью. Они выпили вина у камина, обсудили цены на нефть, медленно потанцевали, а потом, согласно концепции вечеринки, уединились на втором этаже.

– Надеюсь, ты был осторожен, – сказала Катя утром, сладко потягиваясь. – Ну всё, поехали в магазин, мне джинсы нужны!

Делать нечего, сели в Катину «семёрку» и поехали в Москву, в магазин Levi’s, покупать девушке джинсы.

– Мужчина должен быть щедрым! – сказала Катя, доев стейк и запив его бокалом доброго вина. Подразумевалось, что щедрый мужчина будет вознаграждён соответствующим образом. Мокрая бездомная собака, сидевшая в луже за окном, диссонировала с теплой и сытой обстановкой заведения. Никому из посетителей кабака не было до неё дела.

– Э, а как же любовь? – спросил Тихомиров.

– Это и есть любовь! – сказала Катя.

– Пойду собаку покормлю, – сказал Тихомиров, переложил кусок мяса со своей тарелки на салфетку и отправился на улицу.

Тихомиров и Катя стали встречаться, хотя отношения у Кати уже были юридически оформлены с другим человеком, типа мужем. Периодически Кате что-то перепадало от Тихомирова, и она принялась прозрачно намекать, мол, готова к нему уйти, но Тихомиров не менее прозрачно намекал, что ему и так нормально.

Потом на соревнованиях по прокрастинации он встретил Тоню и стал жить с ней.

* * *

– Ну так что? – спросила Катя, надеясь, что Тихомиров оценит её жертву, – можно войти?

– Нет! – твёрдо ответил Тихомиров.

– Почему?

– У меня не прибрано.

– У тебя баба?! – угадала Катя.

– Н-ну...

– Бабник! Ты ещё пожалеешь! – в Кате боролось два чувства: гордости и предубеждения. Наконец оба чувства победили, и она ринулась вниз по лестнице со своим чемоданом.

«Вот же дура, прости господи!» – Тихомиров с облегчением закрыл дверь, прошёл в кухню и закурил. В окно он увидел, как белая «семёрка», уйдя в занос, покинула двор. Крупные хлопья снега засыпали следы протек­тора.

Тихомиров перекрестился, поплевал через левое плечо и вернулся в тёплую постель.

– Кто там? – сонно спросила Тоня.

– Да так, дверью ошиблись.