Не так давно ТАСС опубликовало сообщение пресс-службы Западного военного округа: «Отдельный гвардейский салютный дивизион имени маршала артиллерии Владимира Михалкина Западного военного округа 13 апреля в 22.00 мск произведёт праздничный артиллерийский салют в Москве в ознаменование 75-й годовщины освобождения города Вены от немецко-фашистских захватчиков». Салют этот, впрочем, отменили из-за эпидемии.
Но перед нами интересная трансформация «взятия» Вены в её «освобождение». Вообще говоря, чувство стиля – это отличительное свойство империй. Оно было везде – от геральдики и наград до энциклопедических формулировок «русский писатель», «русский советский писатель» и «советский писатель». А с медалями времён той войны была очень интересная история. «Медаль за город Будапешт», которая светилась на груди безымянного солдата из стихотворения Исаковского, была именно медалью «За взятие Будапешта». Венгрия была союзницей Германии, а историю с падением Хорти и приходом к власти Салаши для простоты можно опустить. Берлин, Вену, Будапешт, Кёнигсберг именно «взяли», а вот Прагу, Варшаву и Белград – «освободили». В Приказе Верховного Главнокомандующего от 17 января 1945 года №223 и вовсе значилась формулировка «овладели»: «…овладели столицей союзной нам Польши городом Варшава – важнейшим стратегическим узлом обороны немцев на реке Висла». Обыватель часто путался в «географических» медалях, оттого возникла легенда о существовании медали за Бухарест. «Освобождение» происходило ещё и в случае содействия национальных вооружённых формирований, союзных РККА, но главным источником формулировки был политический акцент. Хорошая цитата по этому поводу есть в романе Константина Симонова «Последнее лето» (третьей части эпопеи «Живые и мёртвые»). Там журналист Гурский (которого скоро убьют), заикаясь, говорит важную вещь:
«– Логика событий п-последнего времени подсказывает, что в Берлине, если только нас не уп-предят наши с-союзники, что н-нежелательно, исходя из п-послевоенных соображений.
– Послевоенные соображения! – усмехнулся Синцов. – Не рано ли о них?
– П-почему рано? Когда п-послевоенные с-соображения возникают п-после войны, это п-поздно. Они д-должны возникать во время войны и оп-пределять собой длину п-паузы между двумя войнами, этой и с-следующей. А те соображения, к-которые будут возникать уже п-после этой войны, п-перед с-следующей, б-будут называться уже не п-послевоенными, а п-предвоенными сооб-бражениями. К с-сожалению, с исторической точки зрения это именно т-так.
– А ну вас к чёрту с вашей исторической точкой зрения!
– С-согласен. Но к-куда её д-деть? Если она с-существует и ни в з-зуб ногой?»
Отношение к Австрии, которой вовсе никакой тогда не было, а была провинция Österreich Третьего рейха. Она и оккупирована была тоже зонально, а Вена разделена на сектора, как Берлин. Впрочем, особое отношение возникло мгновенно, и австрийский гербовый орёл одно время держал в лапах серп и молот. Но не то что в пятидесятые (союзная оккупация закончилась в 1955 году), но и в позднем застое в официальной советской риторике никакого «освобождения Вены» быть не могло. Мне, впрочем, показывали отрывной календарь 1985 года – там эта стилистика уже нарушилась, и начали дуть ветры перемен.
Сейчас чувство политического стиля утеряно. Или, наоборот, прагматический стиль возрождается – немного криво и неловко. Я думаю, мы поборем эту заразу коронавирусную и доживём и до освобождения Берлина.