Глава Роструда Всеволод Вуколов на площадке ПМЭФ-2017 сказал: «На сегодняшний день главная (проблема) для предприятий – они не могут найти специалиста в инженерной отрасли…»
Недавно Минобрнауки сообщило, что снизило число бюджетных мест на специальности «экономика» и «юриспруденция», поскольку не востребованы у работодателей.
Мысли – верные, но факты таковы, что процентов 70 студентов изучают нечто непринуждённо-гуманитарное: юриспруденцию, культурологию, социологию с рекламой. Есть даже профессия «переводоведение и межкультурная коммуникация»!
Понять можно. Образование стало бизнесом. Частные институты – чуть ли не в любой подворотне. Чему можно там научить? Ясное дело, только чему-то разговорному – не нужны ни лаборатории, ни мастерские, ни научно-производственная база – вообще ничего. Разве что квитанция об оплате, зачётка и в конце бланк диплома. Как бизнес – идеально!
Однако если общество желает двигаться вперёд, подавляющее большинство молодёжи должно получать естественно-технические специальности. Вершин достигнут не все, но на старт выйдут сотни тысяч.
Будучи в Южной Корее, вычитала в газете, которая издаётся и на корейском, и на английском, что более 70% молодых корейцев учится по естественно-техническому профилю.
Преобладание гуманитарного образования могут позволить себе народы, которым сказочно повезло: на них работают другие. Это страны традиционного Запада. Они могут позволить своей молодёжи массово овладевать историей искусств или лингвистикой с журналистикой. Хотя и технических специалистов, конечно, там готовят.
Нам же надо отстраивать страну своими руками. Развивать передовую промышленность, притом не обязательно нано- и ино-, двигать сельское хозяйство, изобретать и внедрять новые технологии, не повторяя зады западной мысли. Целые отрасли нужно воссоздавать. Например, станкостроение – от него остались рожки да ножки. А ведь было второе в мире… Без станкостроения всегда будем технически зависимы. Словом, нужна многоотраслевая промышленность, удовлетворяющая потребности страны. Мои родители рассказывали, что в их время по-настоящему престижным было техническое образование. Нам нужно возродить такой подход к делу, такую атмосферу в обществе.
Стоит гигантская задача: переориентировать профессиональную структуру населения, стать снова народом инженеров, учёных и рабочих, а не офисных сидельцев, болтунов и мелких гешефтмахеров. Надо разворачивать сознание молодёжи от «лирики» к «физике», в том числе на ТВ, где «ищут таланты» лишь в одной сфере – певцов, фокусников, говорунов.
Тут нас ждёт подстава: ценные специалисты могут уехать за границу. Это мировое явление – высасывание мозгов из бедных стран в богатые, где выше зарплаты. Начиная этот поворот, надо предусмотреть, чтобы с технических специалистов был строгий спрос плюс хорошая зарплата, жильё. И конечно, главный мотивирующий фактор – участие в большом деле. Моё поколение, к сожалению, было этого лишено.
Так что же – гуманитарии не нужны вовсе? Нужны. Но в умеренных дозах. В СССР было пять-шесть престижных журфаков на всю страну, теперь их в одной Москве по числу – с десяток. Есть ещё мировой тренд. В Германии мне рассказывали, что многие выпускники факультетов философии и социологии вынуждены в связи с этим идти в… таксисты.
Дерзну предположить, что знаменитый ИФЛИ (Московский институт философии, литературы и истории) оказался столь щедрым по выпуску талантов потому, что был он – один. Людей обучилось за десяток лет существования – 230 человек; смехотворные по нынешним временам цифры. Потому и народ получился – отборный. Это правильный подход.