Его необыкновенно долгая и плодотворная жизнь в искусстве поражала даже нас, близко его знавших. Автор бесчисленных трудов по эстетике, музыке, балету, изобразительному искусству словно бы не мог остановиться и уйти на покой. У него продолжали выходить книги, статьи. Он был в зрительном зале более 70 лет, всё запомнил, записал, проанализировал. Ему несли рукописи, диссертации, книги, хотели видеть и слышать… Академическое звание и положение не отдаляло от живого процесса. Он откликался на события большие и малые. Он ткал своё историческое полотно – объективную картину искусства, и в ней балету отводилось значительное место. Он причастен к современной истории балета как учёный-балетовед. Его энциклопедическая память удерживала редкие подробности – он оперировал некогда увиденными спектаклями, хореографическими текстами, различал авторские и исполнительские трактовки, подновления или утраты старых вариаций и композиций. И он ясно видел новизну любого спектакля, если она там являлась. В его восприятии балета свободно соседствовали разные временные и стилистические пласты. Этим его умением, вооружённостью знанием нельзя было не восхищаться.
Его поддержку чувствовали, кажется, все: в Российской академии художеств на Пречистенке, где он работал более полувека, из них 25 лет директором научно-исследовательского института теории и истории изобразительных искусств, в театрах, балетных академиях, на балетных конкурсах, госэкзаменах, учёных советах. Художники, искусствоведы, хореографы, артисты искали его благожелательного отзыва и, как правило, получали его.
При этом всё, что он делал, было удивительно светло! Что особенно странно в контексте бесконечного соперничества и внутрицеховой вражды, захлёстывавшей творческие сообщества. Почему он был другим, буквально парил над суетным? Мы находим только одно объяснение: помимо природной деликатности, врождённой культуры, он как эстетик всю жизнь занимался поиском Идеала, базовой для него категории. Его мир был поэтому гармоничен – и его хватило на всех. Таким он пришёл к нам, таким и ушёл он нас.
Юрий Григорович,
хореограф Большого театра России
Александр Колесников,
доктор искусствоведения