Объёмная книга Дмитрия Быкова о Владимире Маяковском – это более чем заметное явление на нашем книжном рынке. Давно подмечено, что писатели рассказывают о писателях гораздо увлекательнее, чем филологи или историки литературы. А ведь Быков не только отличный журналист, но и тонкий поэт, и самобытный прозаик. Он смотрит на Маяковского не снизу вверх, а как на собрата по перу, потому-то и понимает его гораздо лучше, чем понял бы кабинетный учёный, обложившийся книгами и журналами с казёнными и однообразными публикациями о главном пролетарском поэте. «Хрестоматийный глянец» тут явно неуместен, однако скабрёзностей и сомнительных сенсаций в книге тоже нет. Автору просто хотелось рассказать о Маяковском так, как будто он руководствовался девизом последнего: «Я люблю вас, но живого, а не мумию…» Порой при чтении создаётся впечатление, что Маяковский застрелился совсем недавно, а Быков был его близким другом и вот теперь решил выпустить книгу воспоминаний, рассказав всё от и до.
Для Быкова нет запретных областей, в которые он опасался бы вторгнуться, и это, конечно, тоже располагает к его книге. Довольно любопытна в этом плане глава «Невротик», в которой разбираются фобии и комплексы Маяковского. В советские времена к таким темам подходили с большой осторожностью или не подходили вовсе. Быков ставит диагноз, как заправский психиатр: «У Маяковского, насколько можно судить по мемуарам и письмам, было два особенно выраженных невроза – обсессивно-компульсивное расстройство, оно же синдром навязчивых состояний, и игромания, которая была, в сущности, лишь одной из форм всё того же ОКР…» При этом Быков всё-таки подчёркивает: «...он был, конечно, невротик – но с полным сохранением самоконтроля, интеллекта, с безупречной нравственной шкалой». И ведь если задуматься, то это действительно объясняет многие поступки, привычки и вообще своеобразное поведение Маяковского.
Характерно, что Быков в целом симпатизирует Маяковскому, однако и не выгораживает его в тех ситуациях, когда «Маяк» был неправ или вёл себя не совсем достойно по отношению к людям, ничего против него не имевшим. О его нелёгких взаимоотношениях с Чуковским, Горьким или Луначарским в книге написано предостаточно. При этом нельзя сказать, чтоб Маяковский вечно сам был инициатором скандалов или затяжной вражды. В книге хватает историй, как и его самого незаслуженно оскорбляли, приписывали ему то, чего он не совершал, распускали о нём грязные слухи и порочили его имя всеми доступными способами. Писательский (да и вообще творческий) мир, увы, одинаков во все времена, и даже Маяковский, будучи звездой всесоюзного масштаба, не был застрахован как от хорошо организованной травли, так и от нападок отдельных индивидуумов, решавших свои собственные задачи. Он был частью данного мира и в этом смысле мало отличался от других литераторов – мог проявить благородство, а порой и совсем наоборот.
Быков начисто отвергает популярную версию об убийстве Маяковского. Слишком много фактов говорит об обратном. И Быков эти факты приводит. Он, собственно, даже и не пытается бороться с мифом об убийстве – это не входит в его задачу. Творческий кризис, неврозы и депрессии, усилившаяся критика недоброжелателей, переходящая в травлю, неудачи в личной жизни – вот что подтолкнуло Маяковского к тому громкому выстрелу. Об этом, конечно, было известно и без Быкова, но, прочитав «13-го апостола», как-то уже окончательно убеждаешься в том, что никакие чекисты или другие тайные силы к смерти поэта не причастны. Маяковский устал. Надорвался. Разуверился. Просто решил уйти. Но он не был бы самим собой, если бы выбрал другой путь. Он не мог просто замолчать, перестать писать и «найти другую работу». Ему необходимо было поставить финальную точку, написать своё последнее произведение. Быков утверждает: «Получилось так, что выстрел Маяковского – главное его литературное свершение».
В книге Маяковский предстаёт не просто выдающимся поэтом, но и обычным человеком со всеми присущими ему слабыми и сильными сторонами. Он острит, сердится, рисуется перед публикой, борется с литературными и классовыми врагами, решает и никак не может решить свои проблемы с женщинами, переживает, переходит от эйфории к отчаянию, а затем снова к эйфории... Здесь нет морализаторства, нет упрёков или одобрения со стороны Быкова – текст читается как серьёзный по стилю, но авантюрный по теме роман. И разве не такой была жизнь Маяковского? С самого начала, с его участия в революционном движении (от которого он потом благоразумно отошёл) и до рокового выстрела – вся его жизнь – это одно длинное и увлекательное приключение, которого хватило бы на десятки биографий. Вникнуть в эту жизнь, проследить до самого конца, расшифровать письмена главного героя применительно к тем или иным событиям – это не так-то просто. Но Быкову это блестяще удалось. За что и хочется сказать ему простое читательское спасибо.
Владимир Филимонов