Немцы давно уже стремятся снять с себя ответственность за развязывание двух мировых войн. И ведут соответствующую работу по всем направлениям. В результате калининградские студенты-гуманитарии, охваченные «проектами», финансируемыми Берлином, уже поговаривают, что «нам постыдно называться калининградцами, надо опять стать кёнигсбержцами». Подобное было слышно и во время работы недавней большой конференции российских филологов-германистов в Балтийском федеральном университете им. И. Канта.

Мероприятием командовали немцы, кстати, запретившие синхронный перевод своих докладов на русский язык. А что – они здесь чувствуют себя «на своей земле». Наше руководство «не заметило» этой явной демонстрации. Вузовские управленцы давно уже в упор не видят подобных выходок германской стороны, ибо кормятся от «двух маток» – бюджетно-российской и западной. Забыв подвиг отцов-победителей, они повторяют: «Калининград – это европейский город». Примерно так же, как в Киеве скандируют: «Украина – це Европа».

Если называть вещи своими именами, германская сторона делает всё, чтобы сделать Россию своей интеллектуальной колонией путём культурной экспансии. А чего бы и не порезвиться на Руси, если дозволяют? Немцы, кстати, давно заметили стеснение наших начальников быть русскими и пользуются этим странным настроением. Немцы свой «Натиск на Восток» («Дранг нах Остен») хорошо помнят и никогда от него не отказывались. Нынешняя антироссийская политика канцлера Меркель идёт и отсюда.

А мы, призабыв свои жертвы и вековечную историю германского натиска, до сих пор оправдываем такую якобы беспомощную Германию, «рабыню Изауру» Америки. Достаточно послушать бесконечные телекомментарии о «бедных немцах под пятою США». Ну-ну!.. Берлин же «слушает да ест». У немца свой манёвр. Он, кстати, никогда не любил полного отождествления «фатерланда» с Западом. У него свои представления о роли и месте Германии. Вот почему Германия с такой готовностью стала главным подручным Америки на Украине и так самодовольно, забыв все свои несмываемые грехи перед отходчивыми русскими, стремится разорить Россию, подчинить себе.

В начале 1950-х гг. немецкая мыслительница Ханна Арендт, жившая в США, но окончившая Кёнигсбергский университет, ошарашила мир отождествлением Сталина и Гитлера под рубрикой «тоталитаризма», «не обратив внимания» на диаметральную противоположность принципиального интернационализма коммуниста Сталина и зверского расизма язычника Гитлера. У нас же научный мир предпочёл не заметить этого надругательства над народом, который ценою страшных жертв спас Европу от подчинения нацистам. Мало того, последовал за новой мессией.

Безразмерна и неопределённа рамка «тоталитаризма», в которые наша либеральная научная общественность под чутким руководством Запада готова включить всё, что ей хочется из российской истории.

И сегодня в «кёнигсбергском» духе, питаемом грантами, приглашениями, гонорарами, творят многие калининградские гуманитарии. Недавно один из них осудил в немецком «Шпигеле» возведение храма Христа Спасителя в Калининграде, «потому что» великому И. Канту «этот откат в Средневековье» не понравился бы... И вот философская кафедра, специализировавшаяся на русской мысли, ликвидирована. Из четырёх выпускающих исторических кафедр скомпонована одна. Главным её исследовательским направлением стало пронемецкое краеведение. Магистратура по зарубежной истории открыта, по русской – нет.

Можно представить, какой «научный результат» в изучении Второй мировой войны мы получим. Да что представлять!

Сегодня и у нас немало уже «исследователей» утверждают, что в вызревании войны «виноват Сталин», не будь которого и Гитлер бы «не начал». С «перестроечных» времён деятели Запада и их «мемориальные» сторонники у нас все уши прожужжали о пакте Молотова – Риббентропа 1939 года, как якобы отправном пункте вселенской бойни. О поляках и не говорю. Они и их российские либеральные симпатизанты как-то забыли, что до 1939 года Польша была агрессором, поддержавшим Мюнхенский сговор 1938 года. И недопустимо, и исторически неверно снимать с Польши ответственность за сползание Европы к мировой бойне.

Таким образом, выходя на максимально широкое обобщение, следует заключить, что за века ничего качественно не поменялось в европейском мире. Западу до сего дня удавалось усыплять нашу бдительность своей либерально-демократической риторикой. Он использует непонимание нашим политическим классом русских духовных и национальных задач. «Отчаливание» от России Малороссии уже произошло. Русофобия там стала государственной политикой.

Ещё Николай Карамзин в 1811 г. показал гибельность петербургской политики «унижения русских в их собственном сердце». Видим, что и сегодня эта коренная политическая проблема вполне не осознана. Мы продолжаем эксплуатировать русскую природную жертвенность, не делая русское начало и русский народ подлинным субъектом и главной целью политики России. За то и расплачиваемся.