или Торжество идеологии западничества
Открытие в «Литературной газете» («Иностранный как русский», № 39; «Жадные до подражательства», № 46; «Чья же это столица», № 51–52, 2016 г.) Опорного пункта охраны русского языка (ОПОРЯ) мне представляется событием очень своевременным и даже знаковым. В том смысле, что оно довольно точно характеризует истинное культурное и нравственное состояние нашего общества.
Вывески на латинице на улицах наших городов – это откровенное и наглядное свидетельство торжества псевдолиберальной идеологии западничества, которая уже давно терзает Россию. И которая в своём догматическом упорстве никогда не приносила нам блага: «Европейское просвещение приносит на нашей почве скудные и уродливые плоды» (Н. Страхов). Это именно то «просвещение», которое иначе как обезьянничаньем и лакейством назвать невозможно. И можно выразить разве что стихами Сергея Есенина:
Язык сограждан стал мне как чужой,
В своей стране я словно иностранец.
Кто-то скажет: что ж вы, только теперь заметили чуждое языковое засилье? Не видели его раньше? Видели, конечно. Знали, что в какой языковой среде человек живёт, таким он и становится. Знали и то, что покорению всякого народа предшествует покорение духовное. Но либеральный сыск оказался пострашнее и побеспощаднее царской и советской цензуры, высказать нечто противное ему было решительно невозможно и негде. Даже самое очевидное и здравое. Смена иностранных вывесок на русские будет свидетельствовать о том, что неизбежная после всякой революции, в том числе и «демократической», «смена вех» трудно, но всё-таки происходит.
И давайте взглянем на это бедствие и с несколько иной стороны. Согласитесь, вывески на чужом языке вешали на наших улицах отнюдь не иностранцы. И появлялись они не только по причине невежества и дурновкусия. Писали их люди, уверенные, что это престижно, что это характеризует их как приверженцев самых передовых воззрений. То есть люди с извращённой системой ценностей…
Хочу на конкретном примере показать, кто и как, может быть, и сам того не ведая, разумеется, из самых добрых побуждений способствовал насаждению уничижительного низкопоклонства и обыкновенного лакейства.
С некоторых пор, а именно с «революционной перестройки», город Краснодар многие стали с какой-то игривой и бездумной беспечностью называть не иначе как «Наш маленький Париж». Сначала в шутку, а потом и всерьёз, видя в этом некий шик. А началось всё после выхода романа Виктора Лихоносова «Наш маленький Париж». Это взгляд на Россию извне, абсолютно непонятный в самой России. Возможно, поэтому роман вроде бы о казаках потомками казаков принят не был. И всё обсуждение его свелось к сетованиям на неразумных читателей, отказавшихся его читать.
А «неразумные» читатели, видимо, потому и не приняли роман, что учуяли в нём уничижающую психологию молодого лакея Яши из «Вишнёвого сада» А.П. Чехова: «Если опять поедете в Париж, то возьмите меня с собой, сделайте милость. Здесь мне оставаться положительно невозможно… Что ж там говорить, вы сами видите, страна необразованная, народ безнравственный, притом скука, на кухне кормят безобразно…
…Здесь не по мне, не могу жить… ничего не поделаешь. Насмотрелся на невежество – будет с меня».
Может быть, иного представления в русской литературе и не было? Да нет же, всегда было иное, во всяком случае, не лакейское. Ну хотя бы в стихотворении Якова Полонского «А.Н. Майкову»:
Поверь, не нужно быть в Париже,
Чтоб к истине быть сердцем ближе,
И для того, чтоб созидать,
Не нужно в Риме кочевать.
Тот Париж, единственный и настоящий, существует и поныне. А Краснодара прежнего нет. Его уже не разглядеть за частоколом иностранных вывесок и реклам. Неужто не знали о том, из какого слова какое положение вещей неизбежно произрастает? Неужто не знали о том, что «В начале было Слово»?.. Я уж не говорю о том, как такое уничижение сочетается с той большевистской неистовостью, с какой стремились совсем недавно возвратить Краснодару имя Екатеринодар. Но не вышло ни то ни другое. Получился мировоззренческий выверт, безжизненный плод либерально-демократической революции – «наш маленький Париж», на улицах которого действительно чувствуешь себя иностранцем.
станица Старонижестеблиевская
Краснодарского края
В НН это явление в начале 1990-х обозначилось аббревиатурой "НБD". Б - точно русское, D - точно латинское, H - то ли русское, то ли латинское. Тогда я не сразу догадался, что это означает - ижегородский банкирский дом.
Несколько раз бывал в замечательной станице Старо-Ниже-Стеблиевской в гостях у родителей моего однокашника, поэтому рад приветствовать автора этой статьи на страницах ЛГ.
Полностью согласен с тем, что в этой статье написано.
Но когда дойдут хотя бы до наших властей вполне очевидные для всякого нормального человека рассуждения уважаемого Петра Ткаченко (извините, не знаю Вашего отчества)?
Позволю себе кое-что дополнить к написанному.
В начале 90-х меня очень раздражали вывески и реклама с использованием импортных буковок.
А потом что-то в моём организме сработало и я перестал обращать на них внимание.
Наверное, сработал инстинкт самосохранения, потому что, как известно, нахождение в состоянии постоянного раздражения не самым лучшим образом влияет не только на психическое, но и на физическое здоровье.
Иногда я только дивлюсь тупости нашей нынешней бизнес- и полит. "элитки", которые с обезьяньим рвением иногда такое вывесят, что хоть стой, хоть падай.
Например, на улице Ставропольской долгое время моргал всеми цветами радуги
VNECHTORGBANK.
Я когда это увидел, то чуть со смеху не помер. Оттого, что не было понятно, для кого это было написано. Иностранец бы точно не понял, какая контора под этой вывеской скрывается.
На мой взгляд тут не только смердяковщина себя проявляет, как выражаются участники этого обсуждения, но и элементарная безграмотность и ещё то, что я называю "синдром папуаса".
Когда Миклуха Маклай приехал на Новую Гвинею, то тамошние аборигены поначалу готовы были отдать ему стадо поросят, для того, чтобы получить от него взамен на ранее ими не виданное что-нибудь блестящее.
Все, наверное помнят, как при "тоталитаризме" любители чего-нибудь блестящего гонялись за импортными джинсами. На спрос моментально отреагировали спекулянты, которым достаточно было на тыльной стороне двадцатирублёвых штанов нарисовать или приклепать что-то типа «I love you», чтобы впаривать папуасам это добро уже за 120 рублей.
Ладно бы все эти вывески и прочие «бренды»!
Беда в том, что русский язык от этого папуасского (да простят меня папуасы!) новояза страшно засоряется.
Недавно услышал в телеящике как один «маститый» то ли психолог то ли политолог вместо того, чтобы сказать по русски «общаться» завернул этакое ядрёное импортное словечко «коммуницировать». Особенно грешат подобным новоязом т.н. «профессиональные политики». Да и члены правительства недалеко от них ушли.
Много ещё чего можно написать, желающие могут дополнить.
Это ещё можно понять.
Этим самым вроде как изображается возвращение к "истокам".
Наша, извините за выражение, "элита" вместо того, чтобы смотреть или наблюдать, сейчас занимается "мониторингом".
Подобных примеров тьма:
- сторож - секьюрити:
- управление - менеджмент;
- воровская шайка или банда теперь называется "криминальной структурой";
- товаровед или продавец-консультант - мерчендайзер;
- мотоциклист - байкер;
и т.д. ....
Ну чем не папуасы?
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться