Вагнеровский фестиваль: современность, актуальность, традиции
Ежегодный Байройтский фестиваль, посвящённый исключительно музыке Рихарда Вагнера, не похож ни на какой другой музыкальный фестиваль мира. Он уникален, он один такой! И во многом это обусловлено пресловутым «гением места»: вряд ли многие слышали бы о Байройте, если бы когда-то этот город не выбрал сам Вагнер.
Гости съезжались на дачу...
Тихий, уютный, провинциальный городок каждое лето на целый месяц – с 25 июля по 28 августа – превращается в центр мировой культурной и светской жизни. Быть гостем Байройтского фестиваля очень престижно, а попасть туда – очень сложно. Правда, в последнее время его слава самого труднодоступного музыкального мероприятия несколько поблекла: периодически открываются продажи билетов через интернет; ведутся прямые видеорепортажи с места событий; кстати, в России вот уже восьмой год подряд осуществляются силами Deutsche Welle и радио «Орфей» трансляции спектаклей из Байройта, и слушатели успели полюбить бессменных ведущих и комментаторов Анастасию Буцко и Романа Берченко. Всё это даёт возможность «прикоснуться к святыням» и простым смертным.
Но всё же Мюнхену, отказавшемуся в своё время от дорогостоящей постройки «театра одного композитора», остаётся сегодня только локти кусать: мировые знаменитости, коронованные особы, звёзды и кумиры публики едут именно в «заштатный» Байройт, приютивший когда-то «неудобного Вагнера». Достаточно сказать, что в день открытия нынешнего фестиваля местные жители с трепетом наблюдали торжественный мотоциклетный кортеж шведской королевской четы. А уж приезд на фестиваль канцлера Ангелы Меркель вообще является традиционным.
Только вот рассказать хочется о другом. Среди публики выделялась очень пожилая пара. Он бережно поддерживал её под руку, а она нежно прижимала к груди... старинного игрушечного медведя из тех, в которых играли в детстве наши бабушки. Медведь был трогательно одет в белоснежную рубашечку с галстучком-бабочкой. Может быть, это был её талисман, может, любимая игрушка, какой поверяешь самые заветные желания, например, хотя бы раз в жизни попасть в Байройт. Не важно, что заставило эту женщину принести медведя в театр. Только почему-то при взгляде на них немножко щемило сердце...
Ломать каноны для поддержания традиции?
Один из старейших музыкальных фестивалей мира, перешагнувший в прошлом году своё 140-летие, ныне является лабораторией для самых смелых, подчас эпатажных и, справедливости ради, не всегда удачных режиссёрских экспериментов. Возможно, в этом играет роль завет самого Вагнера, бескомпромиссного реформатора и даже, можно сказать, авангардиста: «Творите новое!» Парадокс заключается в том, что Байройтский фестиваль – это одновременно и мастерская новаторов, и оплот незыблемых традиций. Из спектаклей нынешнего фестивального цикла хочется выделить два: «Тристана и Изольду» в постановке Катарины Вагнер и «Парсифаля» Уве Эрика Лауфенберга. Оба решены современными средствами, только абсолютно разными. «Тристан» минималистичен; его можно сравнить с так называемым психологическим авторским кино – чёрно-белым фильмом, где главную смысловую роль играют крупные планы актёров. «Парсифаль», наоборот, гиперреалистичен – с масштабными декорациями, каждая деталь которых работает сразу на нескольких ассоциативных уровнях. Но оба спектакля подчинены единой главной цели: максимально донести до зрителя вагнеровскую идею о всемогущей силе Любви, о которой лучше всего сказал Ференц Лист: «… после «Тристана и Изольды», этой Песни Песней земной любви, Вагнер в «Парсифале» одарил мир самой возвышенной, насколько это только возможно в узких рамках сцены, песней Божественной любви». Да, Вагнер сложен и, чтобы понимать его по-настоящему, может потребоваться не один год. Значит, начинать знакомство с его творчеством нужно чем раньше, тем лучше? Но с какого же возраста можно становиться вагнерианцем?
Всё лучшее – детям!
Вот уже девятый год подряд в рамках Байройтского фестиваля успешно реализуется проект, в адрес которого просто кощунственно произносить какие-либо критические замечания. Да они и не требуются! Он носит название KinderOper – детская опера, «Вагнер для детей». Казалось бы, это изначально невозможно: музыка Вагнера с его глобальными философскими идеями воспринимается далеко не каждым взрослым. Однако в Байройте решили иначе. На сегодняшний день вся «взрослая» фестивальная программа нашла своё воплощение для детской аудитории. Конечно, партитуры подвергались значительным купюрам («Кольцо нибелунга» укладывается в полтора часа, и это самая продолжительная детская постановка). При этом KinderOper – это совсем не очередная профанация сродни какому-нибудь детсадовско-школьному утреннику. Заслуженный успех байройтского детского проекта из года в год базируется на трёх китах. Во-первых, он готовится с любовью и вниманием к детям. Сама глава фестиваля Катарина Вагнер – «мать-основательница» детского проекта – задолго до каждой премьеры лично ездит по окрестным школам и ведёт специальные уроки, на которых объясняет сюжет, разбирает основы театрального искусства. А дети сами старательно и вдумчиво создают образы героев, рисуют декорации, костюмы, то есть выступают в прямом смысле слова полноправными соавторами постановки. Во-вторых, режиссёры всех детских постановок не пытаются самореализовываться. Их единственная благородная задача – донести до юной публики именно авторский замысел, при этом сделав его понятным для ребёнка. В данном случае режиссёр является тонким и талантливым переводчиком сложных взрослых идей на детский язык. И, наконец, в-третьих, сами исполнители ни в коем случае не рассматривают свою работу как «ёлки» или «второсортное» приложение к «взрослому Байройту». Все работают с такой самоотдачей, так выкладываются на спектаклях, что юные зрители, которых, как известно, обмануть невозможно, невольно проникаются магией этого невероятного праздника искусства. А только таким образом и воспитывается будущая оперная публика.
Вагнер оправдан... Нюрнбергским трибуналом
И, наконец, о главном. Эту премьеру ждали целых 10 лет. Правда, режиссёр «Нюрнбергских майстерзингеров» Барри Коски заставил публику поволноваться и «поточить ножи». От Коски ждали провокаций – ещё бы, первый режиссёр еврейского происхождения, взявшийся за оперу, которая традиционно ставилась во время проведения съездов нацистской партии. В первом акте зрители попадали на домашний спектакль на байройтской вилле Вагнера «Ванфрид» (её интерьер с точностью воспроизведён в декорациях). Здесь всё дышит патриархальностью и уютом. При этом главный майстерзингер Ганс Закс появляется на сцене в образе самого Вагнера (портретное сходство достигается гримом и костюмом). Однако уже в конце действия зрители вздрогнули: гостиная «Ванфрида» исчезла, а сцена превратилась в воспроизведённый с исторической точностью интерьер зала Нюрнбергского трибунала. В конце второго акта, когда толпа издевается над Бекмессером, антиподом Закса, вдруг буквально ниоткуда растёт и раздувается гигантская ужасная маска, злобная антисемитская карикатура, «еврей Зюсс» Файта Харлана... Весь третий акт проходит в декорациях зала Нюрнбергского трибунала. Но вот майстерзингеры чествуют Ганса Закса и в его лице истинное искусство – и стены зала расступаются. Из глубины сцены появляется целый оркестр. Ганс Закс, он же Вагнер, поворачивается спиной к зрительному залу и начинает этим оркестром вдохновенно управлять. Искусство побеждает политику! Низкий поклон Барри Коски за то, что он своей постановкой сумел поставить все точки над «i» в вопросе «Вагнер и Третий рейх». «Вагнер-человек мог говорить сегодня одно, завтра другое. Но искусство его вечно, правдиво и глубоко гуманистично, в нём нет ни капли антисемитизма, и пора уже снять с него это клеймо», – объясняет свою позицию режиссёр. Любопытно, что восторженно принятая премьера вызвала в байройтской прессе и «вздох разочарования». Скандала-то не получилось! Газета Festspielzeitung, освещающая события фестиваля, на первой полосе поместила характерный заголовок: «Нет скандала – тоже скандал».
50 оттенков Касторфа
То ли дело возмутитель спокойствия с 2013 года Франк Касторф. Вот уж для кого, «террориста от искусства», никакие законы жанра не писаны. Его постановка «Кольца нибелунга» стоит особняком, можно сказать, контрастирует со всеми остальными фестивальными спектаклями этого сезона. Все человеческие пороки режиссёр щедрой рукой «рассыпал» по сцене и этот жуткий «концентрат» даже не попытался разбавить вагнеровской идеей искупительной жертвы во имя любви: на Вагнера тут просто не осталось места. В касторфском «Кольце» нет ничего светлого, оно не оставляет никакой надежды. Не богам, а человечеству пора погибать... Хвала Вотану, эта постановка идёт в Байройте последний сезон, оставляя на будущий год только одну часть тетралогии – более-менее «беспорочную» «Валькирию».
Будем надеяться, что и наша жизнь, в том числе и посредством искусства, всё же станет хоть капельку лучше и чище. Во всяком случае, посыл на будущее из Байройта сегодня именно таков!