Всякий раз в наши времена празднование этого судьбоносного события предстаёт большой дипломатической проблемой, несмотря на то, что, казалось бы, имеет чисто культурное содержание. Очевидно, причина неудобства в том, что современная система политической жизни на всём нашем пространстве противоречит основному вектору развития, который был задан князем Владимиром. Более того, пытается превозмочь его наследие. И в каждом государстве это делают по-своему.

Воспоминания о прошлом народа – это, как правило, вопрос о его идентичности. Что-то в истории мы выбираем как своё, как часть нашей коллективной судьбы, а что-то воспринимаем чужим, прямого отношения к нам не имеющим. Поэтому вопрос «А кто это – мы?» всегда сопутствует обращению к другим, далёким временам.

Крещение Руси, как веха истории, уже по названию чётко определяет: речь идёт об отношении ко всему тому, что называется «русским», то есть относящимся к Руси. Действительно, крещенскую купель при князе Владимире можно назвать истоком русскости.

Именно благодаря христианской миссии во всех уголках восточнославянского мира появилось русское самоназвание. И утверждалось оно через такие понятия, как «Русская церковь», «русская вера», «Русская земля». Средневековая русская идентичность поражает широтой и глубиной распространения, ведь в любом селе священник объяснял крестьянам, что все мы «люди русской веры».

Конечно, не стоит думать об этой идентичности в чисто национальных категориях: этническое самосознание не предполагает строгого воображения «единого народа», его границ и суверенитета. Нет: крестьянин из одного села мог отправиться в другое и удивиться, что и там есть русские люди, а иной раз встретиться в столь же недалёком селе с непривычным для себя говором или обычаем и подумать, что здесь, гляди ты, всё «чужое», а значит, «нерусское».

Культурные отличия между отдалёнными землями были подчас и вовсе огромными: можно, например, сравнить столицу Русского государства Москву и центр Русского воеводства Львов. Вряд ли их православные жители могли легко признать друг в друге соплеменников. Даже внешне они нередко отличались, да и разговаривали совсем не одинаково. Но у них была общая черта – и те, и другие считали себя русскими людьми, веру свою называли русской, и в церковь ходили – в русскую. И это была идентичность, то самосознание (со всеми его «местными» особенностями и отличиями), которое в следующие эпохи, во времена создания национальных государств, могло стать мощным ресурсом для общего будущего, а могло оказаться помехой для других проектов, утверждающих раскол старой Русской земли. Как сейчас можно видеть, увы, верх взяли именно такие проекты.

Недавнее празднование на самом высоком уровне годовщины (1025-летия!) Крещения Руси по идее должно было хотя бы на день объединить три государства – Россию, Украину и Белоруссию – в широком чествовании важнейшего события их общего прошлого. Однако, как это ни покажется странным, ни одно из трёх наших государств сегодня не имеет русской идентичности. В наименьшей степени это касается Беларуси, так как белорусскость означает скорее местную конкретизацию русскости, чем её отрицание. Россия же использовала старое греческое наименование Руси для утверждения своей особой – «российской» – идентичности, которая не распространяется на всю Русскую землю и отделяет «россиян» от украинцев и белорусов.

Для создаваемой у нас «многоконфессиональной российской нации» русское самосознание – это помеха, лишнее наследие далёкого и политически неактуального прошлого. И в России, и на Украине русское имя фактически нелегально – оно выведено из языка законов, оно не присутствует даже в названиях большинства общественных организаций – за двумя-тремя исключениями. Открыто сказать «я – русский» подчас трудно, ведь это как бы неполиткорректно. Так что тот факт, что трём президентам не удалось собраться в дни празднования вместе, в чём-то закономерен.

Единственный институт нашей жизни, сохраняющий русскую идентичность и действующий по-прежнему на всей Русской земле, – Русская православная церковь. Она исторически хранительница единства русскости, и, несмотря на неблагоприятные политические обстоятельства и внутренние проблемы, была и продолжает быть верной этой миссии.

Для Русской церкви 1025-летие Крещения прошло, если так можно сказать, удачно, хотя ещё пять лет назад ситуация в Киеве – матери городов русских – была во многом другой. Основным гостем на торжествах был провозглашён патриарх Константинопольский Варфоломей. Тогдашний президент Украины В. Ющенко обратился к нему с просьбой о создании на Украине «национальной поместной церкви» под его омофором. Реализовать замысел пока не удалось, но попытка вбросить семена раскола была сделана. В итоге всё же сохранились единство и мир православных церквей, а вмешательство светских политиков в церковную жизнь не возымело заметного успеха.

За минувшие пять лет многое изменилось на Украине, её новый президент В. Янукович, хотя и очень плохо относится к идее интеграции с Россией, если принять во внимание не его слова, а его действия, но не идёт против канонического православия. Новый патриарх Московский и всея Руси Кирилл определённо был главной персоной праздника, утверждая тем самым и единство Русской церкви. Удалось собрать глав и представителей всех поместных церквей, что существенно повысило статус торжеств.

И вот ещё что важно: в своих речах патриарх Кирилл постоянно возвращался к теме единого русского наследия. Он говорил об «исторической Руси», которая «объемлет сегодня Беларусь, Россию и Украину», и о людях, «относящих себя к наследникам Киевской купели Крещения». Чуть позже, уже в Минске, он произнёс важную фразу: «Мы как народ и как Церковь». Это и есть старая модель русской идентичности, которая видит единым народом всех духовных потомков Владимирова крещения – поверх политических и географических границ. Модель, теперь гонимая, но по-прежнему живая.

К сожалению, в наши дни Русская церковь осталась единственной последовательной хранительницей общего русского самосознания. А государства, хотя их лидеры и посещают регулярно церковные службы, по существу, отделили себя не только от Церкви, но и от русскости.