Худрук Александринки, задумываясь о задачах национального театра, говорит, что миссия старейшей сцены России состоит в том, чтобы раскрывать главные конфликты народной жизни и выявлять, как они связаны с внутренним миром человека, как влияют на самый процесс человекостроительства и укрепления души.
Именно эту задачу решает народный артист России Валерий Фокин, обращаясь в своём новом спектакле «1881» к одной из острейших исторических коллизий императорской России – роковому убийству «царя-освободителя» Александра Второго и воцарению его сына Александра Третьего, взявшего на свои плечи тяжёлую ношу укрепления и отстаивания державы как великой общественной силы.
Когда-то Фокин в своём спектакле «Последняя ночь последнего царя» представил кровавую историю убийства Николая Второго как трагифарс, разворачивающийся на арене цирка «Шапито». Теперь перед нами императорский Театр-цирк, тот самый, который был популярен в середине девятнадцатого века. Зал императорской Александринки замкнут в эллипс. На сцене мы видим продолжение зрительного зала с его раззолочёнными ярусами, с зеркально отразившейся в центре Большой императорской ложей (сценограф – Алексей Трегубов). Вместо партера – арена, покрытая красным ковром, а места за креслами симметрично с двух сторон обрамляют её своим амфитеатром. Действие разворачивается в императорской ложе и на арене, причём режиссёр, виртуозно владеющий искусством мизансценирования, строит свои композиции так, что с любого места возникает свой неповторимый ракурс происходящего. Цирковую буффонаду представляет бесёнок-клоун (Дарья Клименко), вечно вмешивающийся в ход действия, кувыркающийся, провоцирующий героев и зрителей, причудливо преображающийся то в вожатого маленькой лошадки, везущей игрушечную императорскую карету, то в певичку немецкого политического кабаре.
В центре спектакля – напряжённейший политический спор о путях России, о судьбах её общественного развития. На арену выходят два оппонента – сторонник либеральных идей граф Михаил Тариэлович Лорис-Меликов со своей программой демократических реформ, и защитник монархических державных устоев обер-прокурор Святейшего синода Константин Петрович Победоносцев. Обе фигуры в спектакле лишены тенденциозных характеристик. У каждого – своя правда. Лорис-Меликов в исполнении Петра Семака предстаёт горячим, убеждённым защитником «срединной позиции», далёкой от бескрайнего либерализма. С другой стороны, Победоносцев в исполнении Андрея Калинина лишён черт мрачного мракобесия, необычайно гибок, подвижен, исполнен шутовской иронии и изворотливости. В этом смысле спор за смысл и суть первого царского манифеста нового царя – Александра Третьего – оказывается напряжённым и неоднозначным, а выбор, перед которым оказывается новый монарх, становится поистине драматичным.
Ещё один знаковый персонаж
Огромная заслуга худрука Национального драматического театра России в том, что в центре спектакля оказываются не декоративные, а глубоко драматичные фигуры двух царей – отца и сына. Иван Волков с удивительной глубиной и трагизмом передаёт страх и смертный ужас «царя-освободителя», не находящего в мире спасения от мести своего народа. Сцена ночного кошмара накануне рокового покушения становится одной из самых пронзительных в спектакле. А растерянные и отчаянные слова: «Что же вы, братцы, делаете?» – врезаются в зрительскую память как острый нож. Но под стать этой роли и роль будущего царя-богатыря Александра Третьего. Иван Трус делает своего героя не только фактурно похожим на историческую фигуру, но и раскрывает тот сложнейший путь, который новый царь проходит от растерянности и глубокого сомнения до обретения решительности и силы человека, в полной мере осознавшего свой долг перед Отечеством. В этом смысле обе эти роли составляют ядро спектакля, представляя в этом ярком цирковом шоу материк русского психологического театра.
На пространной арене исторического цирка загораются огни деревень, церквей, городских домов (маленькие макеты, сработанные из папье-маше), где столицы и бескрайние просторы России создают собирательный образ Отечества – Державы, груз которой и принимает в свои руки Правитель. А в финале в той самой императорской ложе, которая разместилась на сцене, рядом возникают фигуры отца и сына – двух императоров, символизирующих два полюса русской идеи. И в этом единстве видится самая суть России – единой в своих противоположностях. И звучит песня об апостоле Андрее – хит знаменитого Вячеслава Бутусова, который написал музыку (и стилизованно-классическую, и современно-острую) к этому удивительному спектаклю. На арену выходят актёры, представляющие персонажей исторического шоу, и в этом цирковом параде-алле, в этом хождении по кругу с песней о вечном поиске духовной истины видится главный витальный смысл России.
Марина Дробышева,
кандидат искусствоведения,
Санкт-Петербург