Кудрину отнюдь не показалось, он посетовал, что зарплаты работников растут быстрее производительности труда и неуклюже вступился за миллиардеров: «…если у одного олигарха полностью изъять все средства и направить на погашение пенсий, хватит всего лишь на полгода».
А неплохая идея! Познеру бы ухватиться за эти «лишь полгода» и сказать: «У нас много таких, кто обогатился во время жульнической приватизации. Может быть, полностью «все средства» изымать не надо, а хотя бы половину в качестве отступных за безобразия вроде залоговых аукционов, но у всех олигархов? «Изъятых средств» хватило бы на решение не только пенсионных, но и других социальных проблем, а также на восстановление народного хозяйства. И вспомнить бы о прогрессивной шкале налогообложения, которая существует во всех цивилизованных странах, а у нас она благодаря таким, как Кудрин, категорически отвергается. Об этом речь не зашла, но и сказанного было достаточно, чтобы понять, что главный стратег экономического развития нашей страны (во время своей работы в правительстве и даже после) думает не о народе России, не о развитии экономики, а о «средствах» олигархов.
Тем не менее ведущий добился главного – Алексей Кудрин совершенно раскрылся и саморазоблачился перед многомиллионной зрительской аудиторией. И захотелось впервые за долгие годы, в течение которых «ЛГ» критикует Познера, сказать ему спасибо за программу, однако прозвучавшая в конце её «прощалка», посвящённая памяти Юрия Любимова, заставила вместо «спасибо» вспомнить ещё раз об аморальности.
Познер вопрошал: «…много ли будет сказано о том, как преследовали Любимова, как запрещали его постановки, которые ныне признаются гениальными? Много ли будет сказано о том, что именно советская власть в лице не только руководства страны, но вообще КПСС в целом вынудила Любимова покинуть страну и лишила его гражданства?.. Не сосчитать имён великих писателей, художников, мыслителей, убитых, сосланных, замученных советской властью либо вынужденных искать от неё прибежища. И Любимов – одно из этих имён».
Юрий Петрович – крайне неудачный пример в качестве жертвы тоталитаризма. «Гениальные постановки» любимовской Таганки «Зори здесь тихие», «Павшие и живые», «Антимиры», «Час пик», «Гамлет», «Пугачёв», «Галилей» и другие запрещены не были, а после возвращения режиссёра в конце 80-х действительно запрещённые «Борис Годунов», «Владимир Высоцкий» и «Живой» были восстановлены, но такого феноменального успеха, какой был когда-то у «Доброго человека из Сезуана», и близко не было.
У Юрия Любимова исключительно удачная творческая судьба, советская власть его не преследовала, а хранила и награждала. Его не послали на фронт, всю войну он служил в ансамбле песни и пляски НКВД. Потом он много снимался в кино («Кубанские казаки», «Беспокойное хозяйство» и др.) Был удостоен Сталинской премии, вступил в КПСС, ведущий актёр Театра Вахтангова преподавал в Щукинском училище, а после успеха первого же поставленного со студентами спектакля ему доверили театр! С его приходом Таганка засверкала.
Как и у всех режиссёров великой советской театральной эпохи (Ефремова, Эфроса, Товстоногова…), как и у многих великих иностранцев (от Мольера до Чаплина…), у Любимова были проблемы с властями, трудности с цензурой, но он почти всегда их преодолевал.
Как Юрий Петрович рассказал в интервью Константину Эрнсту, лично Леонид Ильич спас режиссёра от увольнения из театра.
Он ставил не только в СССР, но и за рубежом, в 1984 году сделал несколько политических заявлений, которые явились поводом для лишения его гражданства. Но очень скоро, уже при Горбачёве, он триумфально вернулся на родину. Однако после чаемого крушения социалистической системы прежнего успеха у театра не было, зато были крайне болезненные проблемы с труппой, в том числе из-за «денежных средств», но в них ни КПСС, ни советская власть виноваты не были. Как и в том, что Любимов со скандалом ушёл из своего театра.
Огромная, счастливая жизнь, лучшая часть которой пришлась на брежневский «застой».
А вопрос я бы поставил другой. Почему в наше свободное, бесцензурное время таких талантов, как Любимов, не рождается, а театр в России становится всё пошлее и аморальнее?