Завершился Большой фестиваль Российского национального оркестра
Концертный сезон в Москве не имеет привычки долго раскачиваться. В начале сентября в филармонии традиционно открывается Большой фестиваль Российского национального оркестра, руководит которым Михаил Плетнёв. В этом году он прошёл в девятый раз и подтвердил свою репутацию одного из самых сильных и интересных столичных симфонических форумов.
 |
| Фото: ИТАР ТАСС |
Самыми впечатляющими стали два фортепианных вечера. На открытии фестиваля выступил Люка Дебарг, молодой кумир московской публики. Лауреат лишь IV премии последнего конкурса Чайковского, по факту именно этот неординарно одарённый пианист из Франции стал настоящим его героем и спустя два года оправданно продолжает вызывать ажиотаж.
Сильнейшее впечатление на конкурсе произвело исполнение Дебаргом «Ночного Гаспара» Равеля, и теперь Плетнёв предложил сыграть его Первый фортепианный концерт. Он прозвучал свежо, без русской разухабистости в первой части, но с упоительной джазовой свободой во второй. Для молодого музыканта встреча с Плетнёвым, чья слава великого пианиста не оставляет его даже за дирижёрским пультом, вероятно, стала непростым испытанием. Но маэстро был чутким партнёром, оркестр звучал выше всяких похвал, и на поклонах дебютант, впервые выступивший с РНО, просто сиял.
Высочайший европейский класс в этой программе проявил оркестр в сюите из музыки к «Арлезианке» и совершенно потряс сюитой из равелевского «Дафниса и Хлои», продемонстрировав редкую культуру и красоту звука, тонкую звукопись и фантастическое богатство нюансов – Плетнёв, несомненно, начал сезон с дирижёрского триумфа. То же можно сказать и о «Прометее» Скрябина (партию солирующего фортепиано исполнил Дебарг).
На этом фоне померкла Третья симфония Бетховена, прозвучавшая под управлением маэстро довольно формально. Зато в первом отделении вместе с Вадимом Репиным Плетнёв представил российскую премьеру скрипичного концерта Джеймса Макмиллана, современного шотландского композитора, – эффектное, хотя и компромиссное с точки зрения языка сочинение. Но в исполнении такого яркого солиста даже уступки массовому вкусу автору можно простить.
Михаил Плетнёв выступил в качестве солиста, за пульт встал Кирилл Карабиц, украинский дирижёр с большой международной карьерой. Главную интригу составлял Второй концерт Сен-Санса, и он действительно прозвучал иначе, без привычного грохота и щегольства виртуозностью. Кажется, что вместе со своим роялем пианист перенёс в Зал Чайковского камерную атмосферу своего кабинета. Вступление солиста к первой части звучало в духе баховских фантазий, вторая часть, исполненная сдержаннее, чем теперь играют, наполнилась обаянием спокойной радости. В стремительном финале Плетнёв всё же доставил публике счастье упоения виртуозностью, которая, кажется, не стоит ему никаких усилий.
Плетнёв нередко представляет неожиданные репертуарные решения, и Кирилл Карабиц во втором отделении исполнил Третью симфонию своего земляка Бориса Лятошинского. На фоне лирического Сен-Санса она выглядела довольно монструозно, но записать её в бесполезное наследие советских лет нельзя. При всём дежурном пафосе талантливо и эффектно написана, в ней звучит современник, а не эпигон Прокофьева и Шостаковича. Темпераментный, точный, профессиональный Кирилл Карабиц – прекрасная находка, и, к счастью, у РНО уже запланирован с ним ещё один концерт (6 ноября).
К 100-летию русской революции 1917 года приурочили вечер Эдварда Радзинского с документальной драмой «Последняя ночь последнего царя», действительно затянувшийся до глубокой ночи. Оркестру под управлением Владислава Лаврика достались лишь небольшие фрагменты музыки Шостаковича, Глинки и Рахманинова. Неожиданным образом разговорный жанр преобладал и в концерте звёздной сопрано Ольги Перетятько-Мариотти. На этом месте должна была быть очередная опера Россини под управлением легендарного маэстро Альберто Дзедды, но по трагическому совпадению тот скончался буквально в день объявления программы IX фестиваля.
Зато складывается добрая традиция завершать фестиваль русской оперой. Вслед за прошлогодней «Иолантой» прозвучала «Русалка» Даргомыжского, падчерица оперных театров. Открытием стала Зарина Абаева, великолепное сопрано из Пермского театра оперы и балета, под стать ей были Пётр Мигунов – блестящий Мельник и меццо-сопрано Полина Шамаева, благодаря прекрасному тембру и обаянию которой Княгиня была отнюдь не проходным персонажем. Они ощутимо переиграли Бориса Рудака – Князя, чья смерть в финале показалась закономерной. Плетнёв сумел подобрать верный ключ к хрестоматийной, но редко звучащей партитуре, удивительно наглядно представив и красоту, и драматическую силу, и искренность и, что важно, наивность этого сочинения, в котором буквально видишь, как русская опера «учится ходить».
Наталия Сурнина