«Именно сейчас, спустя десятилетия, фигура Олега Куваева, бесспорно, претендует на включение в перечень русских классиков второй половины ХХ века» – это из книги об Олеге Куваеве, геологе и писателе, талантливом и неоднозначном, окончившем свой земной путь в сорок лет. Его прославил роман «Территория», который сегодня прочитывается совсем по-новому: золотодобыча превращается в добычу драгоценных смыслов. Сразу два постоянных автора «ЛГ» откликнулись рецензиями на книгу «Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке».
Василий Авченко, Алексей Коровашко. Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке. – М.: Издательство «АСТ», Редакция Елены Шубиной, 2020. – 475 [5] с.: ил. – Доп. тираж 2000 экз. (Великие шестидесятники.)

Крайне редко книга, написанная в жанре биографической прозы, остаётся в истории не только как источник информации, но и как факт литературы, поэтому особых требований «художественности» к биографиям предъявлять, наверное, не стоит, предпочтительнее рассматривать их с точки зрения актуальности поставленной проблемы и ценности собранного материала.
Но, когда читателю на первых страницах предлагают как главное доказательство нужности книги о писателе Олеге Куваеве, авторе когда-то нашумевшего и дважды экранизированного геологического «мужского романа» «Территория», «пророчество» Дм. Быкова, «заявлявшего в 2007 году со страниц журнала «Огонёк»: «Подождите, вернётся и Олег Куваев с «Территорией» – тема золотодобычи не устаревает», возникает закономерный вопрос: простите, тема золотодобычи действительно не устаревает, однако причём тут литература? Это что – коммерческий соцзаказ для привлечения выпускников в не сильно модную ныне профессию? Правда, быстро находится и ответ: Быков – такой вот Ленин современной российской литературной жизни, и ссылки на него – необходимый показатель «правильной идеологической ориентации» – для успешного продвижения изданного продукта...
На самом-то деле книга В. Авченко и А. Коровашко, конечно, не о золоте Чукотки, а крайне актуальная для сегодняшнего дня попытка противопоставить «эпидемии потребительства, губящей душу» образ человека-идеалиста, писателя. Книги Куваева, по мнению авторов, могут сегодня стать альтернативой опущенным идеалам. В наши дни, когда, действительно, эпидемия потребительства стала главной целью на всех уровнях жизни и соответственно – идеологией масс, такая задача, даже как посыл, уже достойна любой самой крупной награды. Без идеализма и высоких целей общество утрачивает свою человеческую экзистенцию, превращаясь в управляемую биомассу, запрограммированную лишь на материальное; умирает чистая наука, не приносящая сиюминутной прибыли, происходит коммерциализация искусства, незаметно уничтожается свобода творчества, ловко подменяемая суррогатами.
Стоит отметить, что второй сильной стороной книги является литературоведческий анализ (А. Коровашко – литературовед, скорее всего, это заслуга именно его). Сопоставляются роль воображения и реальные источники творческого метода Куваева, подробно, особенно в главе «Стратиграфия «Правил бегства», вскрывается интертекстуальный слой прозы: меня лично удивили параллели, которые обнаружились не с Горьким или Вампиловым, а с городскими повестями Ю. Трифонова. Отмечается, что «в большинстве текстов Куваева присутствует значимый библейский подтекст, который создают и прямые цитаты из Священного Писания, и связанные с ним аллюзии и реминисценции».
Можно согласиться и с мыслью об «индивидуальном авторском мифе» – «это не сумма ложных деклараций, осуществляющих подмену автора подлинного автором мнимым, вымышленным. Это скорее мечтания о самом себе, возведённые в ранг непосредственно переживаемой реальности». Куваев, если и стремился создать такой миф, то, скорее всего, именно для самого себя: его отношения с жизнью, судя по прозе, носили характер самоиспытания и стремления жить так, чтобы можно было поставить высокую оценку себе как личности и писателю. К сожалению, психологический анализ в книге не выходит за рамки обычных трактовок: не вскрыты глубинные причины того, почему Куваев неоднократно был близок к суициду, не обнаружен закадровый источник куваевского романтизма – если он поколенческий – это опровергает определение, вынесенное в заглавие книги, поскольку любое поколение имеет свою подспудную идейную регламентацию. Кроме того, поколенческий принцип справедлив только для средних дарований, талант и гений всегда вне общих правил.
Авторы пытаются создать свой миф – миф о человеке, который не жил ради денег и проблему «общество – индивидуум» не только решал в своих книгах, но и возвёл в знак судьбы. «Человек по своей природе неповторим и индивидуален, – писал Куваев, – но он вынужден жить в обществе, которому плевать на его индивидуальность, которое только хочет сделать из него штампованный винтик своего механизма». Приводимые авторами цитаты из записных книжек Куваева актуальны, так сказать, во все времена: безликий «винтик» превращается в безликую «цифру». Однако Куваев был далёк от провозглашения анархизма, скорее его вымышленная «территория бичей» – некий гибрид утопии, Макаренко и республики ШКИД для взрослых. Недаром (и авторы это показывают) тема святости для Куваева была связана не просто со состраданием, но и с честным трудом. «Биография его не годится в святцы, – говорит один из героев о другом, – но он честно делал трудную работу. В этом и есть его святость». Жизнь, отданная «не за себя, за идею, в конце концов, – за других», – православный взгляд на человека и романтический у Куваева сходятся в одной точке. «Порой читаешь чьи-нибудь дневники и думаешь: какой у человека ад в душе, с Куваевым – напротив: читаешь и видишь, какой это был ясный, честный, правильный в хорошем смысле слова человек», – авторы биографии отвергают растиражированный «демонический образ» творца, показывая, что талантливый человек может быть одновременно хорошим человеком, и создают образ другой, рождённый романтизмом героическим и творческим, не коллективным, а индивидуальным.
Что ж, если на полученную премию (чего искренне пожелаю) авторы решат основать фонд Олега Куваева для издания его книг и книг, противостоящих эпидемии потребительства, – это будет достойным подтверждением идей, ими высказанных, а главное – в стиле самого Куваева, герои которого, как герои Джека Лондона, на холодном Севере искали не только золото, но и сохранившиеся нравственные заповеди, кодекс чести.
Мария Бушуева
Для большинства современных читателей шестидесятник Олег Куваев (1934–1975) был и остаётся автором одной, но очень популярной книги – «Территория», проведшим жизнь в геологоразведовательных экспедициях. Больше, как говорится, не знают о нём ничего.
Биографическое исследование В. Авченко и А. Коровашко с лихвой восполняют эту литературоведческую лакуну.
Всегда выгодно, если авторский тандем составляют люди разной специализации: первый из них – писатель, второй – литературовед, профессор. Это даёт гарантию, что сочинение выйдет, с одной стороны, не сухим, не занудным, а с другой – будет квалифицированным по части фактографии и наполненным интеллектуально. А ведь нередко приходится сталкиваться с книгами этого жанра, даже в авторитетной серии «ЖЗЛ», которые грешат то одним, то вторым недостатком!
Совсем другой случай с жизнеописанием Олега Куваева: его составителям удалось найти необходимый баланс между обстоятельствами происхождения и быта, профессиональной деятельностью и творчеством прозаика. В результате Куваевгеолог и Куваев-писатель не толкаются локтями, не заслоняют друг друга, а составляют единый органичный портрет.
Основной блок текста, написанный «читабельно» и доступно, удачно дополняется иллюстративной вклейкой (благодаря ей мы узнаём, какой это был красивый русский человек!), основными датами жизни и творчества, избранной библиографией.
История недолгой жизни сына вятского железнодорожника, ставшего геологом (тогда это была очень модная профессия) и известным писателем, рассказана ярко и зримо. Так и представляешь себе курчавого бородача с ружьём за спиной, присевшего на рюкзак с писательским блокнотом в руках и торопящегося зафиксировать путевые впечатления, а может, и претворить их в художественную ткань.
Не могли, конечно, пройти авторы и мимо литературных учителей Олега Куваева: «С детства Куваев любил книги Географгиза и издательства Главсевморпути – с вклейками, картами, рисунками… Читал Ливингстона, Пржевальского, Нансена, Амундсена, Скотта, Обручева. Потом пошли Джек Лондон, Хемингуэй, Фолкнер, Шервуд Андерсон, Ремарк, с которым он постоянно соотносил себя, делая выводы не в свою пользу и заключая: «Выдавать дешёвку мы не имеем права». Любил Экзюпери, настольной книгой называл мелвилловского «Моби Дика», восторженно отзывался об «Иосифе и его братьях» Томаса Манна. Куваева трудно отнести к «западникам», но он постоянно читал «Иностранную литературу», ценил Кортасара…»
Конечно, повлияли на его писательское становление и отечественные классики: Достоевский, Алексей Николаевич Толстой… Находился он и в постоянной координации с авторами-современниками: В. Шукшиным, А. Вампиловым, Ю. Трифоновым, Г. Шпаликовым, В. Астафьевым, В. Солоухиным, В. Распутиным, Ф. Искандером. В книге упомянут также О. Михайлов, но это – не известный писатель-шестидесятник и литературовед Олег Николаевич Михайлов, а псевдоним Куваева. Поначалу даже возникает небольшая путаница. Между тем, кажется, они могли встретиться и даже подружиться: у Михайлова был схожий характер: открытый и рисковый.
Шестидесятничество было неоднородным явлением, но единые генетические свойства в нём тоже прослеживаются вполне отчётливо. Согласитесь, что перечисленные выше имена ныне звучат как симфония!
Естественно, что на страницах биографии то и дело мелькают имена менее знаменитых путешественников. Кроме уже упомянутых это Пётр Козлов, Андрей Попов, Кнуд Расмуссен, Всеволод Роборовский, Борис Седов, Владимир ТанБогораз, Михаил Хергиани, Гомбожаб Цыбиков и др.
Особое место в книге уделено «собрату» О. Куваева канадскому писателю и защитнику природы Фарли Моуэту.
Подводя итоговую черту, хочется сказать, что жизнеописание Олега Куваева получилось цельным, выразительным, выпуклым. Личность писателя вживе предстаёт перед глазами читающего.
Сергей Казначеев
Роман Олега Куваева «Территория» заканчивается так: «День сегодняшний есть следствие дня вчерашнего, и причина грядущего дня создается сегодня. Так почему же вас не было на тех тракторных санях и не ваше лицо обжигал морозный февральский ветер, читатель? Где были, чем занимались вы все эти годы? Довольны ли вы собой?..». Каждый отвечает на этот вопрос по-своему! А сам Олег Михайлович ответил своим творчеством, которое не девальвировалось после насильственной девальвации советских ценностей!
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться