Ополченский романс. – М.: Издательство «АСТ», Редакция Елены Шубиной, 2020. – 352 с. – 12 000 экз.
«Ополченский романс» Захара Прилепина – подарок для читателя и трудный урок с экзаменом для самого автора. Он, похоже, решал для себя принципиальный вопрос: возможна ли проза после собственного локального апокалипсиса (речь о романе-фантасмагории «Некоторые не попадут в ад»)?
Испытание Прилепин выдержал, поскольку отвечал не только перед своим писательским именем, но и явлением, которое уместно назвать «донбасским текстом». Собирает его Захар практически в одиночку – тут и формирование литературного канона недавней неоконченной войны, и прописывание не столько её хронологического сюжета, сколько особого места в общей русской судьбе и свойственного только ей героико-трагического стиля. Аналогии очевидны – скажем, прославленная «лейтенантская проза»; Захар отрабатывает за целую генерацию авторов.
Литература – дело циничное. Если демиурги, продюсирующие словесность в неведомых нам координатах, отправляют сильного литератора в то или иное пекло (на Кавказ и в Севастополь, комиссаром в Первую конную, в осаждённый франкистами Мадрид, в окопы Сталинграда и пр.), они намерены не только придать войне общенациональный, а то и мировой масштаб, но и оставить после неё корпус текстов и контекстов – как минимум надолго.
Уместно вспомнить объёмный том публицистики «Всё, что должно разрешиться» с портретами бойцов и командиров в тамошних, прояснённых войной ландшафтах, где Прилепин намеренно увёл себя в тень – чтобы реальность не заслонил образ медийного персонажа, сменившего все свои зоны комфорта на гарь и ад передовой, каторгу строительства нового государства, остракизм и проклятия весомой части вчерашних поклонников. Но от судьбы не уйдёшь – и за экзистенциальный роман «Некоторые не попадут в ад» с ярко выраженным «был тогда с моим народом» Захару изрядно прилетело...
Также необходимо сказать о составленном ЗП поэтическом сборнике «Я – израненная земля», где над созданием контекста работали поэты разных поколений, географий и статусов (Анна Долгарева и Светлана Кекова, Юрий Кублановский и Семён Пегов etc.). Случись такая книга в другую эпоху, даже не слишком от нас отдалённую, она могла бы сделаться событием духовной жизни страны, а стала событием только в жизни авторов, впрочем, иногда определяющим…
И вот – «Ополченский романс». С эпитетом, в общем, всё понятно. Однако важно отметить, насколько понятие «ополчение» концептуально сегодня для Захара – так он обозначает народ, способный вершить историю в дни крушения государств, вспоминает и русскую Смуту, и Великую Отечественную. «Романсом», как мне кажется, Прилепин хотел обозначить не жанр, но стиль – установку на небольшой объём и самоценность каждого текста (14 «треков» в разном ритме, формализует установку автор, названия строго из одного слова). Романтическое их происхождение и настроение, откровенность и доверительность интонации. Ну и щемящую ноту, куда без неё: поскреби иного идеолога и трибуна – легко обнаружишь лирика. В «Ополченском романсе» вообще заметна планомерная работа по отключению пафоса, которая как раз идёт от отмеченного мной вначале вопроса: возможна ли проза… в которой идейная одержимость не подменяла бы трудное, гусеничное движение жизни, а живая кровь не превращалась в плакатную краску?
Писатель в очередной раз решает задачу о войне и о том, что она делает с человеком.
Прилепин по-прежнему черпает энергию в мощнейшей послереволюционной литературе (я как-то обозначил 20-е годы XX века его эстетической родиной). Первая и весьма любопытная аналогия – «Конармия» Исаака Бабеля. Этот не самый близкий Захару автор отзывается у него в произведениях донбасского цикла всё чаще (вот она, волшебная сила контекста). Одновременно страстностью и отстранённостью интонации, нерасторжимой связи ландшафта и действия; пониманием войны как стихии, обнуляющей привычные формы существования и задающей иные способы жизни. И проявляется это чаще в бытовых мелочах:
«– Что тут у нас? – нацелились сразу тремя фонариками казаки. – Ой, богато.
– Есть тушёнка, другие консервы, детское питание, памперсы…
– Памперсы давай, – вдруг сказали казаки. – А прокладки, тампоны есть?
– Есть, – удивился Суворов.
Он нарочно первым запрыгнул в кузов. Находясь вверху, заметил, что, пока казаки сползались к раскрытому кузову, Дак встал поодаль у них за спинами. Лица Дака было не видно. Руки он держал в карманах.
Суворов сдвинул ящик, другой, третий.
– Забирайте. И ещё вот. И вот.
<…>
– А зачем им прокладки и эти… тампоны? – спросил Суворов.
– Когда ранения – самое то, – сказал Дак. – Только с кем им тут воевать…»
(«Контрабанда»)
Максим Горький защищал Бабеля, когда на «Конармию» жёстко наехал Семён Будённый. «Дурак этот Будённый, – пенял пролетарский классик красному военачальнику. – Бабель с них иконы писал, а он ругается…»
С иконописью как раз всё очень интересно. Традиционный герой Прилепина – пацан, в «Ополченском романсе» плотность пацанских присутствий – как когда-то в «Саньке», однако помимо авторской заботы и нежности (будь тем парням хоть 20, хоть 40) перед ним стоит чётко сформулированная задача – вписать, обозначить в русской жизни типаж и характер, обессмертить. Замолвить за пацана-ополченца слово перед своими, чужими и святыми. За комбата Лесенцова, гуманитарщика Суворова, криминального сталкера Трамвая, взводного Вострицкого, бойцов Дака, Скрипа, Абрека, Худого, Лютика…
При этом необходимо отметить, что «Ополческий романс» – книжка строгая, лишённая всяких сантиментов и эмоциональной расхлябанности. Практически отсутствуют натуралистические сюжеты, место их, казалось бы, законное и неизбежное в книге о гражданской войне, занимают описания боевой работы – что, вообще-то, как и эротику, у нас мало кто умеет (хорошо хоть, батальные сцены, в отличие от эротики, рвутся писать не все). Эпизоды боёв стали содержательной доминантой книги – отсюда нуаровый, чёрно-белый стиль, цветные вкрапления редки и появляются ровно там, где надо (удав в брошенном коттедже, который посмертно, впрочем, тоже награждён чёрно-белым цветом; автомат арабского наёмника-ваххабита и немногое другое).
Два финальных рассказа – «Работяги» и «Домой» – уводят героев из Донбасса в современную русскую жизнь, которая уж точно не будет проще. Зато всем нам легче определиться, с кем быть, когда здесь всё начнётся.
Если прикапываться к словам, то до конца....
Пацаны, это просто пацаны. Мужики, это просто мужики. Этим словам можно придавать жаргонное значение. Чем и занят Целищев. Однако Прилепин этого не имел в виду. И автор статьи не имел. Это не они сказали, это вы подумали.....
Другой страны? Бывшая Украина другая страна, но людей то он защищал наших. Во многом наших. Другая страна от них отказалась и другой стране нужна только земля эта нужна, а не населяющие ее люди.
Вы говорили с беженцами из Донбасса? Нет? Зря. Я общался. Много нового можно узнать......
Должны, должны. Вам должны, Целищев?
Предложить СООТЕЧЕСТВЕННИКАМ помощь, если они сами пошли в бой за себя, вполне нормально. То есть фашисты на улицах Бывшей Украины - сучек? А бревно в нашем глазу кто? Ветераны ВОВ, убивавшие фашистов более 75 лет назад?
То есть опасение за то, что бандеровцы проведут геноцид соотвечественников не то обстоятельство? Даже если соотечественники бандеровцам оказывают отчаянное сопротивление?
Мы? Вижу, что вы отделяете себя от граждан России. С этого бы и начинали.....
Что до обучения, так они необучаемые. Уже и не пытаемся.....
А вот уничтожать фашистов - священное право ЛЮБОГО гражданина ЛЮБОЙ страны. Убивать фашистов в ДНР и ЛНР приезжают со всего мира, в том числе США, Бразилии, Сербии и т. д.. Почему бы и из России не приехать? Это же не Россия воюет, а Захар Прилепин и другие ДОБРОВОЛЬЦЫ. Каждый волен распоряжаться своей жизнью. Хочет человек убивать фашистов - не вопрос. Пусть. Точнее уничтожать.
В общем богоугодным делом занимался Прилепин и его товарищи. Землю чистили.
Если Прилепин содействовал уничтожению нечисти, то честь ему и хвала.
В реальности это вы, похоже, претендуете на истину в последней инстанции и запрещаете БОЛЬШИНСТВУ придерживаться истины. Ваша истина простая - если пенсия в России 12 000 рублей, то и пусть убивают соотечественников украинские фашисты. Мы вправе вмешаться лишь если будет пенсия 12 500 рублей, если верить вам.
Казалось бы, на горьком опыте русской Новороссии, оказавшейся под украми в результате русофобской национальной ленинской политики, как русскому писателю не проклясть этого Ленина, прекратившего существование русского государства для своей поддержки всеми нацменьшинствами России против обезглавленного русского большинства? Но нет, это не приходит в голову "защитнику" восставших русских на Донбассе против выпестованных Лениным укров! Хуже того, он Лениным восхищается!
А с какой гнусной русофобской еврейской кодлой ррррусский писатель Прилепин постоянно якшался и якшается! В интервью, данном омерзительнейшей гадине Собчак, что само по себе уже отвратительно, случайно прозвучало, что у него бывает Антон Долин! Тот Долин, у которого после осуждения "кинорежиссёра" Сенцова за попытку диверсии в Крыму на аватарке в фб была демонстративно выставлена его фотография! Или русский писатель не знал, кто такой Долин?
Что его так ко всем к ним тянет? Может, ответ в биографии?
Я не слежу за ним, высказывался ли он и об этой великой книге, но, уверен, добрых слов не было. По ушлости своей он вряд ли здесь открывался.
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться