Будь то гигантский мост, высотное здание или огромная империя, раздираемая центробежными силами, – картина схожая. Строители знают, как контролировать устойчивость зданий и сооружений, если есть подозрение, что они могут рухнуть. А как понять, что происходит с большой и не очень здоровой – в социальном смысле – страной? Ну, например, с нашей.

Есть серьёзные основания поразмышлять о том, куда движется социальная система России. События в Бирюлёве показали: радикальных изменений в социально-политической сфере не избежать. Это понимают и верхи и низы. Но чего нам ожидать? Неужели впереди очередная социальная катастрофа?

Есть чёткие критерии близости к точке катастрофы или бифуркации (раздвоению), после которой начинается, собственно говоря, катастрофа. Их называют признаки или флаги катастроф.

Первый флаг: бимодальность. Это когда устойчивость системы уже невозможна, а из всех вариантов альтернативного изменения остаётся только один. Большинство экспертов не сомневаются, что доминирующей политической тенденцией в России стал жёсткий национализм. Таково настроение масс. Центр не сможет удержать власть, если не увидит или не захочет увидеть эту жестокую реальность.

Второй флаг: гистерезис. Это память о произошедших событиях, необратимость процессов, в нашем случае социальных. Конфликт не гаснет, даже если устранить его повод. Даже если убийца Егора Щербакова будет осуждён и сурово наказан, а это практически гарантировано, то кровавая аура бирюлёвского бунта, выплеснувшаяся на улицы Москвы, не рассеется. Да и овощные базы с работягами-гастарбайтерами и их хозяевами-кавказцами никуда не исчезнут. А если вспомнить Сагру и Пугачёв? Да их никто и не забывал…

Третий флаг: усиление шумовых флуктуаций (в нашем случае это волнения на низовом уровне, которые сопровождаются информационным взрывом). Этот признак появляется близ точки катастрофы и быстро исчезает после. Фактически усиление шума флуктуаций обнаруживает жизнь микро­уровня, андеграунд, который выходит на поверхность. При этом макропеременные (чиновники разных уровней) ведут себя всё более хаотично и агонизируют.

Четвёртый флаг: замедление ритмов системы, паралич власти в нашем случае.

Первые два флага возможной катастрофы очевидны. Они вовсю развеваются на социальном ветру.

Третий реализован частично – информационный шум зашкаливает, но один из макрорегуляторов – министр Колокольцев сработал быстро и чётко. Убийца схвачен.

Что касается замедления ритмов, характеризующих паралич власти, то с ними пока нет полной ясности. Трудно поверить, что московские власти смогут обойтись без мигрантов. А ведь их труд востребован нынешней феодальной системой хозяйствования не только в Москве. Кавказцы раздражают коренных жителей всех регионов России даже больше, чем выходцы из азиатских республик, но разве можно себе представить, что у них одномоментно отнимут рынки и супермаркеты c автосервисами заодно?

Значит, если власти ограничатся привычной показухой, то одна из главных причин социальных конфликтов – противоречие между врастающей в деградирующий российский социум ордой агрессивных кавказских викингов и их азиатских сателлитов – никуда не исчезнет. Тем более что части российских элит выгодно перевести стрелки с проблем ненормального развития российского капитализма (треть национальных богатств в руках сотни олигархов, 75 процентов – в руках одного процента населения) на неадекватных инородцев.

Вот в принципе и весь анализ. Часть предпосылок для социального взрыва, который может стать фатальным для страны, налицо. Но кое-что зависит от решительности и адекватности властей. Будущее покажет, насколько верхи решительны и адекватны.

Вы спросите: а нельзя было без математики обойтись? Вот Ленин в своё время дал определение революционной ситуации. Почему бы на него не сослаться? Тем более что основной признак революционной ситуации налицо – низы не хотят, а верхи не могут жить по-старому. Всё просто – авторитет марксистско-ленинских постулатов в определённой мере подорван, хотя как знать, какие лозунги напишет на своих знамёнах российская молодёжь, которая, как учил товарищ Троцкий, – барометр революции.

А математике всё же пока доверяют. По крайней мере те, кто умеет читать и считать. Как сказал великий русский математик академик Арнольд, один из создателей теории катастроф, эта теория не может катастрофы предотвращать. Но предупредить об опасности возможных катаклизмов и социальных бурь может вполне. В том случае, когда выше­упомянутые признаки, то бишь флаги катастрофы, отчётливо видны.

Так что давайте хорошенько присмотримся к происходящему: какие там флаги реют над бурлящей толпой? И не пошла ли вразнос дребезжащая всеми своими ржавыми сочленениями система.