«Конституция России от статьи «Культура» только выиграла бы!»

– Дмитрий Александрович. Сейчас вы больше известны как главный редактор альманаха «Русский мiръ». Десять лет назад вы по собственному желанию ушли с поста директора крупного научного института. С чем связано такое перевоплощение?

– Надо сказать, что наука по большому счёту едина, а её деление на естественно-научную и гуманитарную составляющие условно. Если вспомнить Анаксагора и Демокрита, то к какой из этих областей их отнести?

Конечно, XX век развёл технарей и гуманитариев в разные стороны. Сейчас начинается сближение. Тому масса примеров. Взять хотя бы современный кинематограф. Крупнейшие умы второй половины XX века, такие как австрийский физик-теоретик Эрвин Шрёдингер, российский физик-механик Борис Викторович Раушенбах понимали, что внутри механистической картины мира присутствует метафизическая составляющая.

Поэтому никакого перевоплощения не потребовалось, особенно если учитывать тот факт, что я всю сознательную жизнь пишу стихи.

– Всё-таки почему вы взялись за издание альманаха, да ещё с таким названием?

– Это не случайность. Ещё в 90-е годы, баллотируясь в Верховный Совет России, в своей предвыборной программе я отмечал неравноправность положения русского народа и русской государственности в СССР. Все братские республики, входившие в его состав, имели свои столицы, национальные Академии наук и художеств. Только у русских всё это подразумевалось. Перестройка, спровоцировав развал СССР и криминализацию экономики, мало что изменила в положении русского народа.

Захотелось разобраться в ситуации, понять, что делать. Поэтому мы провели в 2000 году Форум русской интеллигенции «Культура и общество: взаимные обязательства на пороге нового тысячелетия», а в 2002 и 2004 гг. – международные конференции «Русский мiр – проблемы и перспективы». Именно тогда была сформулирована концепция Русского мира как этнокультурной общности. За основу мы взяли теоретические разработки Петра Щедровицкого, но сделали упор на культурологической составляющей. Естественным развитием проекта стало создание такой площадки коммуникации, как альманах «Русский мiръ. Пространство и время русской культуры».

– Прежде чем подробнее поговорить об альманахе, я бы просил вас пояснить, что вы вкладываете в понятие – этнокультурный мир?

– В моей трактовке такой мир включает как пространственные, так и временные координаты. Пространство охватывает всех людей, идентифицирующихся с языком и культурой базового этноса и, по сути, является виртуальным. Временные координаты задают историческую перспективу – от первых проявлений культурной активности этноса до сегодняшнего дня.

– А как соотносится настойчивое подчёркивание важности этнической составляющей с открытостью и полиморфизмом русской культуры?

– Действительно, этнокультурный мир базируется на двух ключевых компонентах: этническом ядре и культурной оболочке. Последняя не ограничивается этническими рамками. Её задающая координата – язык.

Однако отсутствие этнического ядра, подмена его полиэтническими структурами кардинально меняют ситуацию, переводя её в русло политических и социальных построений.

– Вернёмся к альманаху. Как можно кратко сформулировать его основную цель?

– На самом деле их две: первая – способствование духовному воспроизводству русской интеллигенции; вторая – создание площадки диалога, где каждый может внести свой вклад в сохранение и развитие русской культуры, словесности, философии.

– Как обстоят дела с реализацией заявленных целей?

– С 2008 года вышло восемь номеров альманаха и более десяти литературных приложений к нему. Среди книг из библиотеки альманаха хотелось бы отметить: «Семь дней в марте. Беседы о русской эмиграции» Ренэ Герра и Аркадия Ваксберга, «Жанна – Божья Дева» С.С. Оболенского и «Путешествие в страну всевозможных невозможностей» Бориса Бьёрелунда.

Если говорить об альманахе как о площадке диалога, то в нём принимают участие не только авторы из разных регионов России, но и авторы более чем из 20 стран мира.

– Сегодня вы являетесь ведущим научным сотрудником ВНИИГ им. Б.Е. Веденеева и Института Наследия им. Д.С. Лихачёва, продолжаете сотрудничество с Политехническим университетом. Как вы оцениваете состояние науки и высшего образования?

– Ни для кого не секрет, что, на словах провозглашая важность развития отечественных науки и образования, мы упорно внедряем у себя далеко не лучшие западные стандарты. Болонский процесс, от которого постепенно отказываются в Европе. Введение формальной оценки учёных по индексам цитирования, которые столь же информативны, как ЕГЭ. Всё это звенья одной цепи. Чиновничество во все времена было нацелено на создание формальных процедур, позволяющих ему, не имея необходимых знаний и навыков, управлять деятельностью специалистов и оценивать её. Поскольку власть чиновников в России не сдерживается экспертной оценкой общественных институтов, результат налицо.

– Как с этим бороться?

– Введением тех же формализованных процедур, регламентирующих деятельность чиновников высшего звена. Только в них должны быть прописаны требования к компетенции управленца, его обязанности и ответственность за конкретные результаты.

Что касается Культуры с большой буквы, то её регулирование и защита должны осуществляться на самом высоком законодательном уровне. Я имею в виду Конституцию Российской Федерации.

Ещё в 2000 году, на упомянутом выше форуме, нами была подготовлена и всесторонне обсуждена поправка к Конституции РФ – специальная статья «Культура». В то время, несмотря на широкую поддержку этого предложения общественностью, на положительное отношение к этой инициативе в Совете Федерации и Государственной Думе, было признано нецелесообразным вносить какие-либо изменения в основной закон России.

Сейчас, когда в Российской Федерации принят целый ряд поправок к конституции, мы считаем возможным и своевременным снова поднять этот вопрос. Как показывает время, именно культура является тем цементом, который скрепляет наше многонациональное государство. Надо твёрдо усвоить, что культура – мощнейший стратегический ресурс России.

Беседу вёл Владимир ШЕМШУЧЕНКО