Помню, как добирался до первого в своей жизни места работы. Сейчас полёты за рубеж обыденны и прозаичны. А тогда, в 70-м, «железный занавес» ещё только-только приподнимался. «Выпускали» далеко не всех, надо было пройти строгую проверку, заручиться выездной характеристикой, быть членом комсомола… В Сирию я летел один. Молодая жена доучивалась в институте и собиралась прилететь позже. Никто меня, ошалевшего от перелёта с рядом пересадок, в Дамаске не встречал, а надо было ещё на маршрутном такси добраться до Алеппо – 400 километров пути. «Сколько займёт дорога?» – спросил я водителя по-арабски. «Около шести часов, – ответил он и добавил: – Иншаалла (если пожелает Аллах)».
Но добрались, конечно.
Первые месяцы в Алеппо были напряжёнными по работе и фантастическими по объёму впечатлений.
Жили мы бoлее чем в 100 километрах от Евфрата. Там, в Алеппо, тогда функционировал центр профтехобразования, обучавший молодых сирийцев специальностям, необходимым для обслуживания и ремонта техники на строящейся плотине. Алеппо был одним из самых красивых и многонациональных городов Сирии.
Когда видишь сегодня кадры, снятые в этом городе после того, как там похозяйничали боевики запрещённой в России ИГИЛ, сердце сжимается от жалости к стране и её трудолюбивым и гостеприимным людям. Алеппо всегда был открыт для людей многих вероисповеданий. Он был первым арабским городом, принявшим в годы геноцида гонимых из Турции армян. Позже, с активизацией «братьев-мусульман», армянская община Алеппо стала редеть: семьи переселялись в Ливан и другие страны. Тем не менее в 70-е в Алеппо жили более 200 тысяч армян – успешно вели бизнес, развивали различные ремёсла. Традиционно алеппские армяне были прекрасными ювелирами, автомеханиками, портными. Многие научили ремеслу арабов-христиан, курдов… Этот регион Сирии в те годы стремительно развивался. Богатые урожаи хлопка привели к развитию ткацких производств. Сирийские ткани и алеппские сладости (махалябия, популярный у современной молодёжи десерт, что в переводе с арабского – алеппский, приготовленный в Алеппо) стали известны далеко за пределами страны.
Разнообразной и насыщенной была культурная жизнь Алеппо. Невозможно было без улыбки смотреть спектакль «Медведь» по рассказу А.П. Чехова на армянском языке, поставленный местным театральным обществом. Постоянно проходили различные выставки, встречи, концерты, соревнования, функционировали клубы, кинотеатры, над городом витал дух кофеен, где готовили знаменитый арабский кофе с кардамоном и за ним обсуждали все мировые проблемы.
Иногда по работе я бывал в городе Табка (переименованном затем в Ас-Саура – «революция»), где строилась новая гидроэлектростанция, и Евфрат в этом месте был широким, мутным и полноводным. Не забуду, как при мне экскаватор, занимавшийся рытьём котлована, зачерпнул очередную порцию грунта, и из ковша дождём посыпались маленькие медные монетки. А как-то под Дейр-эз-Зором (город у границы с Турцией) я побывал в жутком месте, где пустыня по ночам ярко светилась от большого количества фосфора. Там в начале прошлого века, во время бегства армян в Сирию, были убиты турками тысячи женщин, стариков и детей. Пустыня была покрыта их костями –словно напоминание об этой трагедии.
Те далёкие сирийские впечатления почему-то сегодня особенно ярки. И как же легко превратить цветущий край в руины, а жизнь – в смерть! Хочется понять: что движет бандитами, несущими гибель всему живому? Вряд ли какие-то благородные цели. Ведь фундаменталисты не следуют истинному исламу, они извращают его основы ради достижения неких жестоких и корыстных задач. Вероятно, немалую роль играет экономический фактор.
Когда экономика позволяет людям нормально выживать, другие проблемы отодвигаются на второй план. Помню, тогда в Сирии государство выплачивало по 200 лир на каждого ребёнка. По тем меркам немалые средства, учитывая многодетные арабские семьи. Может, ещё и поэтому не было войны…
Через несколько первых месяцев работы в Алеппо подошло время встречать жену. Для этого надо было ехать в Дамаск. Накануне её прилёта в Сирию я с трудом убедил руководителя контракта отпустить меня в аэропорт: в сирийской столице состоялся очередной бескровный переворот. В тот день к власти пришёл Хафез Асад, отец нынешнего главы Сирии. В Дамаске это никак не чувствовалось. Да, в центре города стояли танки, но мимо сновали мопеды, автомобили и повозки, жизнь не останавливалась ни на секунду. Как всегда, бойко шла торговля на Салхие – центральной улице сирийской столицы…
После этих событий долгие годы Сирия была стабильной страной, с которой многие государства мира развивали дружеские отношения. На Арабском Востоке стабильность и мир ценятся весьма высоко. Многим ведь памятны кровавые события вокруг многолетней палестинской проблемы. Каких только жестокостей не видел арабский мир в ходе противостояния всех со всеми!
В конце 70-х мирная жизнь в Сирии закончилась, когда пришли «братья-мусульмане». Из-за них многим сирийским христианам, армянам, курдам и другим не суннитам пришлось бежать в разные страны. Было это более 30 лет назад, и вот теперь опять похожая ситуация. Люди бегут, теперь от боевиков ИГИЛ.
Но почему пополняются ряды игиловцев? Почему несколько тысяч молодых людей с Кавказа и Средней Азии воюют со своими собратьями в Сирии? Да, кто-то оплачивает это и активно разжигает вражду. Но иногда мне всё-таки кажется, что одна из главных причин в том, что сегодняшняя мусульманская молодёжь недостаточно хорошо знает Коран и потому подпадает под влияние различных произвольных толкователей. Ведь ни одна религия, в том числе ислам, не призывает к насилию, войне. Надо лишь тщательно разобраться в терминологии, понять то, что написано в Священном писании, вникнуть в смысл и жить по предписаниям и фетвам. Но вместо этого они, молодые и оболваненные, берутся за автоматы, разрушают древние памятники, музеи, убивают людей у себя и в других странах и наивно верят в то, что это путь в рай. Недоокультуренные мусульмане.