Перед нами историческое исследование в совсем непривычной, нейтральной, тональности, ведь автор исследования Станислав Рыбас не относит себя к определённому политическому лагерю. Рыбас не за и не против Сталина, да и может ли однозначно принять чью-то сторону исследователь, чьими предками были и белые, и красные? При жизни они относились друг к другу враждебно, но примиряются в сознании своего потомка.
В этой связи становится понятным, почему Рыбаса привлекла тема «ленинградского дела», ведь это дело неразрывно связано с фамилией Жданова, а Жданов – особая фигура в сталинском окружении, сочетавшая в себе несочетаемое на генном уровне, поскольку отец Жданова был православным богословом, в то же время серьёзно увлекавшимся идеями марксизма и социализма.
И всё же Рыбас, несмотря на все симпатии к Жданову, далёк от того, чтобы однозначно встать на сторону его политических воспитанников и обрушить шквал критики на Маленкова с подчинёнными, чьи действия спровоцировали «ленинградское дело». Исследователь лишь отмечает: в борьбе двух группировок перевес оказывался то на одной стороне, то на другой, что отражалось в кадровых решениях Сталина и во многих ключевых событиях советской истории 1930-х – 1950-х годов.
Наиболее подробно автор останавливается на «деле авиаторов», и не только связывает его с «ленинградским делом», но и использует как пример, чтобы показать главную проблему советской военной промышленности периода Великой Отечественной войны – нехватку производственных мощностей.
Кстати, присутствие таких примеров – это ещё одна особенность исследования, сделанного Рыбасом, – перед нами не только судьбы тех, кто пострадал в результате «ленинградского дела», но и вся картина эпохи. Что же касается авиапрома, то он являлся предметом особого внимания руководства СССР, и это обстоятельство позволяет Рыбасу подробно показать образ Сталина.
В период Великой Отечественной выполнение плана по выпуску боевых самолётов контролировал лично Сталин, однако планы были составлены прежде всего с учётом нужд фронта, а не с учётом реальных возможностей производства. Как следствие, планы не выполнялись, поэтому в декабре 1941 года Сталиным было решено, что над наркомом авиапрома Шахуриным должен взять шефство Маленков. В результате количество выпускаемых самолётов увеличили, но за счёт потери качества. Это обнаружилось только в 1946 году. Шахурина арестовали, а Маленков, который обо всём знал, но предпочитал закрывать глаза на факты, отделался легко – был выведен из состава секретариата ЦК ВКП(б).
Рассказывая о деталях этого дела, Рыбас намеренно уходит от таких понятий, как «авторитарный стиль руководства», «вредительство», «приписки», «внутрипартийные интриги» и т.д. По мнению исследователя, в «деле авиаторов» нет правых и виноватых. Разве не должен был Сталин добиваться полного обеспечения фронта, если от этого зависела победа? А разве мог избежать подлогов Шахурин, которому поставили заведомо невыполнимую задачу? А что мог сделать Маленков, который оказался между двух огней?
Может быть, Победа в Великой Отечественной войне стала возможной именно потому, что руководители даже в безысходных ситуациях не отказывались работать и не снимали с себя ответственность, – эта мысль ясно сквозит между строк данного исследования. Однако, как пишет Рыбас, самолёты с бракованными деталями стали причиной гибели многих лётчиков, и это тоже нельзя сбрасывать со счётов в «деле авиаторов».