Сами посудите, только за год – около трёх тысяч случаев крупного воровства: от десятков метров рельсов до целых дистанций сигнальных и контактных проводов (однажды их срезали аж 800 метров, прервав скоростное сообщение Берлин–Гамбург). Из-за хищений металла на немецких железных дорогах опоздания поездов за год составили 2,5 тысячи часов. Впрочем, тащат металл не только в Германии. В Англии, например, ущерб от разбойных набегов на различные транспортные объекты тамошние компании оценивают чуть ли не в миллиард фунтов.

Умудрённые опытом бытописатели ткнут, конечно, в Среднерусскую возвышенность и выволокут на свет божий классическое наследие: мол, зараза красть общественно полезные металлоизделия – например, гайки с рельсов – пошла от климовских мужиков-рыболовов (см. «Злоумышленник» А. Чехова). Да, тогда в Европе грузила уже являлись общедоступным продуктом, который можно было заполучить за ничтожные су или пфенниги. В отличие, кстати, от самого разрешения на рыбалку, что стоило ой-ой-ой. А потому законопослушные пейзане и кнехты сидели смирно и на ж/д имущество не покушались. Вот что значит насыщение рынка!

Что же касается климовской конвертации гаек в грузила, так это наше отечественное ноу-хау, которое вполне достойно патента! Нынче же времена сомкнулись, и на фоне всё растущего европейского пауперизма вкупе с попрошайничеством (см. «Письмо с еврозоны», – «ЛГ», 2015, № 6) произошла, наконец, столь желанная для многих поколений либералов смычка менталитетов – европейского и российского. Помните ведь, и у нас были успешные попытки расчленения на цветмет даже знаменитых скульптур? Так вот, не надо самокопаний! В Альбионе бронзовую инсталляцию известного скульптора Барбары Хепуорт «Разделённый круг», которая почти полвека простояла в сквере на юге Лондона, также спилили за считаные минуты. И – бесследно. В немецком Дюссельдорфе из парка выволокли бронзовую двухметровую Пандору, в Дармштадте – пастушка со свирелью, в Плауэне содрали с церкви медный водосточный жёлоб, а в соседней Чехии верхолазы-металлоискатели и вовсе повадились снимать церковные колокола.

Да что колокола! В английском городке Редмаршал разобрали медную крышу церкви XIII века. Последний раз этот храм грабили 300 лет назад. Вора, правда, тогда повесили, признав колдуном.

Нынче берут всё, что плохо лежит, стоит или висит. Крышки от канализационных люков, оконные решётки, медные перила. Даже оформление могил: бронзовые вазы, светильники, фигурки птичек с ангелочками. В городке Мёрс, например, обезображены таким образом свыше 180 могил. Увозят порой даже сами памятники. Сдирают покрытия с кладбищенских склепов. Выковыривают буквы с могильных плит и ограждений. Как, например, на берлинском кладбище «Лилиентальштрассе», где похоронены солдаты Второй мировой.

А уж выкапывать трамвайные пути на заброшенных кругах сам бог велел: давно лежат без дела... В кризис любой приработок в жилу. В том же Дюссельдорфе пытались увезти экскаваторный ковш. Не срослось: чушка весом почти в тонну раздавила хилый автоприцеп. Волна лихих налётов нахлынула на склады металлолома. «Мы начали устанавливать на открытых территориях сигнализацию и видеокамеры, о чём раньше и не помышляли, нанимаем охранников, – посетовал председатель Федерального объединения компаний по переработке стали и утилизации отходов Ульрих Лойнинг. И горько прибавил: – Вторсырьё нынче приходится охранять примерно так же, как ювелирные магазины».

И вот железнодорожники, энергетики, связисты и приёмщики-утилизаторщики вступили в священный союз, решив насмерть биться с металловорьём. Так, для охраны 34 тысяч километров немецких путей сообщения в срочном порядке мобилизованы 3700 охранников. Некоторые участки в тёмное время суток патрулируют вертолёты с приборами ночного видения. Изделия с особо соблазнительных объектов стали маркировать инвентарными номерами и покрывать специальным аэрозолем, дабы сразу определить, что металл краденый. В приёмных пунктах завели хитрые формуляры и сканеры для документов. Разослали циркуляр: немедленно информировать полицейские органы обо всех подозрительных предметах, сдаваемых в пункты вторсырья. Во Франции запретили принимать металлолома больше, чем на 500 евро в год с человека. Всё без толку.

Как пепел в сердце Клааса, звучит для западного металлоискателя: средняя цена за лом меди – 5 евро за кило, медесодержащих сплавов – 3 евро. И побежали грызуны за добычей… Проблема носит транснациональный характер. Срезанные в одной стране ЕС кабели, провода, колокола или кладбищенские цепи едут себе спокойненько куда-нибудь на задворки континента, где контроля за скупкой вообще по­чти нет. Например, в Хорватию, Румынию с Болгарией или страны Балтии. И дальше – в Китай, неистощимый рынок для цветных металлов. В Брюсселе уже не раз звучали призывы сделать борьбу с кражами металла на объектах инфраструктуры пан-европейской. Один чиновник недавно даже так и отрезал: «Для нас это проблема номер два после терроризма».

Ни много ни мало!.. Как с головой-то, дядя? А никак. Чушка.

Алексей Славин, собкор ЛГ, Берлин