Нет на них управы

В возрасте моём, к сожалению, довольно-таки уже почтенном, маловато остаётся предметов или явлений, которые способны взвол­новать пресыщенное от впечат­лений сердце. Всё уже перевида­но-пересмотрено: страны, города, люди, пейзажи… И всё-таки страна родная не даёт угаснуть душевному огню, взбадривает, будоражит и от­гоняет наплывающую на тело негу.

Богатыри не вы

Только расслабишься, только разо­млеешь, как любимая страна подтолк­нёт тебя острым локотком:

– Эй, дружок, нельзя засыпать! Вдруг свалится чего-нибудь пыльное на голову…

И ведь сваливается. В качестве дока­зательства хотел бы привести два при­мера, свидетелем которых довелось мне быть совсем недавно. Честно гово­ря, много чего поколебали они в моих жизненных установках. До недавнего времени был я самым что ни на есть кондовым патриотом, казалось, что всё у нас хорошо, за исключением мел­ких, так сказать, погрешностей. Хоте­лось бы и теперь таким быть, да нет у меня больше абсолютного доверия, допустим, к нашей правоохранитель­ной системе.

Тёплым осенним деньком заехал я по оказии в замечательный город Козельск. Вместе с двумя монахинями, что сидели в моей машине, направля­лись мы в древний монастырь Оптина пустынь. Ну как в монастырь без подар­ков? Конечно, никак! Тем более что и Козельск, и сам монастырь традици­онно отменно чествуют людей гостин­цами. Вот мы и заехали…

На улице Большой Советской, в цен­тре города, возникла необходимость развернуться, чтобы попасть к продо­вольственному магазину. В поиске места для правильного разворота я сбавил ход и ехал по обочине почти с нулевой ско­ростью. И приехал… прямо в объятья больших друзей всех российских авто­мобилистов – сотрудников ГИБДД. Они стояли на обочине, три полицейских, три богатыря, каждый с широченной грудью, и в глазах у каждого обреме­нённость государственными заботами по обеспечению безопасности россий­ских дорог. Как раз напротив места нашей встречи стоял городской парк «Три богатыря», и это совпадение как бы усугубляло неслучайность и даже тор­жественность состоявшегося рандеву.

Дальнейший разговор, правда, быстро устранил флёр очарования от этой встречи.

– Почему вы, водитель, ездите по городским дорогам с такой бешеной ско­ростью? – спросили меня полицейские с неподдельным, как мне показалось, возмущением.

Всякий ни в чём не виноватый гра­жданин растеряется от такого вопроса, и я тоже оказался неподготовленным: во-первых, я ведь еле-еле полз по обо­чине. Во-вторых, всё происходило у них на глазах. Как же можно так бессовестно врать?

– Вы ведь едва-едва не задави­ли мальчугана! – пеняли мне стражи дорожной безопасности. – Еле он спас­ся, чудом выскочил из-под колёс…

Никакого мальчика они мне, правда, не предъявили. Наверно, умчался он куда-то, сильно перепуганный мальчуган.

Мои спутницы – монахини, впечат­лённые таким бессовестным враньём, дружно начали восклицать, что ниче­го такого не было, и как не стыдно гаи­шникам придумывать на ходу глупую историю. А гаишникам и впрямь, вид­но, совсем не было стыдно. Порицания монахинь их совсем даже не тронули. Старший наряда с равнодушным мрач­ным лицом составил протокол, и я, ста­рый солдат, достигший высоких воин­ских и государственных званий, полу­чивший от государства много разных наград, вынужден был подписать эту фальшивку. В ней утверждалось, что я, «управляя транспортным средством, не выполнил требований правил дорожно­го движения уступать дорогу пешеходу, пользующемуся преимуществом в дви­жении на пешеходном переходе»…

На прощанье, правда, капитан поли­ции Максименко Алексей Владими­рович меня и приободрил, сказав, что «штраф-то ерундовый, всего полторы тысячи…».

Далеко, наверно, пойдёт этот капи­тан. В современной полиции зачастую чем бессовестнее, тем карьера лучше. Не боятся они, такие вот капитаны, что отвечать всё равно придётся, не перед людьми, так перед Богом.

Закон что дышло

Теперь, как мы и обещали, перейдём к ситуации не менее, а может, и более драматичной, потому как касается она главной защищающей закон структу­ры, а именно – судебной системы.

Действие происходит в истори­ческом центре города Москвы. Там состоялось судебное заседание по фак­ту залива квартиры, расположенной на Арбате, и было вынесено постановле­ние о взыскании ущерба с виновни­ка – пожилой женщины-инвалида. Что тут скажешь? Жаль её, конечно. Но, как говорится, сама виновата, про­винилась, так и отвечай!

Так, да не так! Дело в том, что судья Кобылец почему-то не учла, что все представленные ей заявителем мате­риалы были поддельны, хотя это было видно невооружённым глазом.

Основной документ, лёгший в осно­ву претензий истца к ответчику, – акт осмотра залитой квартиры – фигуриро­вал в трёх разных вариантах, с разными текстами и с подписями, которые также имели разные очертания. Налицо была явная подделка. Подпись начальника участка, якобы утвердившего акт, была разной во всех трёх случаях. Причём акт осмотра был составлен почему-то более чем через месяц после залива.

Ответчика даже не ознакомили с актом осмотра залитой квартиры. Таким образом, виновная якобы сторо­на на протяжении двух лет была лише­на возможности оспорить содержание акта, потому что просто не знала о его существовании.

Все эти факты подробно излагались на судебном заседании адвокатом ответ­чика А.Е. Долей, но никакого воздей­ствия на судью почему-то не возыме­ли. Как и положено, была произведена оценка понесённого ущерба.

И вот здесь мы переходим к совсем уж детективной истории. Оценку ущерба производили специалисты ООО «Кон­салтинговая группа «Альфа». Снача­ла адвоката удивили представленные в документе даты. На обложке пакета материалов было указано: дата оцен­ки – 7 апреля 2017 года, а в самом паке­те обозначено – осмотр объекта оценки произведён 3 мая 2017 года. Получалось: сначала назначили цену за причинён­ный ущерб и только потом поинтересо­вались – а что же там повреждено?

Доля – юрист опытный, и стал копать глубже. Его заинтересовало: почему для определения ущерба, нанесённого квар­тире, расположенной в центре Москвы, был привлечён оценщик из далёкого Башкортостана? В столице мало, что ли, своих специалистов? И он послал адво­катский запрос проживающему в Баш­кортостане оценщику Демидову Алек­сею Владимировичу, подпись которого стояла на документах.

Полученный письменный ответ изу­мил опытного адвоката. Демидов А.В. сообщил, что никакой оценки по дан­ному московскому адресу он не произ­водил, да и не мог производить, так как он в столице по юридическим вопросам никогда не был и вообще все оценки за всю свою практику выполнял и выпол­няет только в Башкортостане.

Видимо, оценщик Демидов – чело­век тоже бывалый и свою подпись под письмом заверил у нотариуса. Теперь этот документ хранится у адвоката. А в устном разговоре с Долей Демидов сообщил: это не первый случай неза­конного использования его имени, так как с подобными вопросами к нему уже обращались. Демидов полагает – в стольном городе, вероятно, работает целая система преступного вымога­тельства. Схема простая: выбирается дорогая квартира, желательно одино­кого беспомощного человека или инва­лида, затем соседней квартире якобы наносится некий ущерб, требующий ремонта. Потом с помощью своеобраз­ной ОПГ, в которую входят подставные лица из сотрудников жилищных кон­тор, оценочных компаний и подготов­ленных «свидетелей», осуществляется «наезд» на жертву и вымогаются круп­ные денежные суммы.

Все материалы о нелепом акте и липовой оценке нанесённого ущерба были представлены в процессе судеб­ного заседания. Не надо быть крупным юристом, чтобы понимать: на основа­нии «липы» выносить решение нельзя. Тем не менее судья сочла необходимым взыскать с женщины-инвалида более миллиона рублей за причинённый ущерб. Судья вдруг «позабыла» даже тот факт, что хозяйка «пострадавшей» квартиры уже получила крупную денежную сумму за этот же ремонт от страховой компании. Похоже, были у неё какие-то другие мотивы, более приземлённые, чем некие душевные терзания больной пенсионерки. Когда адвокат Доля представил на суде дан­ные о подложности материалов, судья без тени смущения предложила ему не переживать понапрасну, а подготовить самому свою оценку и принести в суд. Всего делов-то!

Ответчик и адвокат, конечно же, обратились с апелляцией в вышестоя­щую судебную инстанцию. Нетрудно догадаться, что и там они правды не нашли.

Грустный вывод заключается в том, что это и есть логика действий совре­менной судебной системы: простой человек вряд ли найдёт там защи­ту. И я вот что хотел бы сказать вам, дорогие сограждане. Как же всё это надоело! Как устал народ от царяще­го повсюду беззакония, от нашей бес­помощности перед чиновничьим про­изволом. Осмелели они и обнаглели, и нет на них никакой управы. Забы­ли о главном своём предназначении: о святой ответственности перед наро­дом нашим, перед Россией, наконец! В головах только нажива.

Павел Кренёв