Ещё раз о сериале «Таинственная страсть»
По Первому каналу телевидения с помпой и с рекламной арт- (в смысле художественной) подготовкой, в которой я принимал неожиданное участие, прошёл сериал «Таинственная страсть», снятый как бы по мемуарам Василия Аксёнова. (В «ЛГ» о сериале писали А. Кондрашов, № 45 и М. Замшев, № 46. – Ред.) Во всяком случае, по литературному и житейскому мифу этого прозаика и его друзей поэтов.
Признаюсь, странно видеть лично неплохо знакомых тебе людей в виде персонажей пусть и культурной, но всё же мыльной оперы. Волей-неволей стараешься не слишком сравнивать экранные персонажи с их житейскими прототипами, в конце концов у искусства свои законы, а у кино тем более. Здесь не только всякое случайно промелькнувшее ружье должно выстрелить, здесь ни одна побочная ниточка не может быть оборвана, все концы и нити непременно должны быть увязаны. Так не было в действительности, тем для неё хуже. Ловить создателей сериала на ляпах и неточностях – занятие неблагодарное. Однако и покорно промолчать невозможно. Потому что неповторимый, противоречивый, неоднозначный, единственный в своём роде миф ранних шестидесятых заменён угрюмым и мстительным мифом о невозможности быть в советской стране молодым и талантливым.
Вспоминаю, как в позднеперестроечные времена я выступал в какой-то молодёжной аудитории с рассказом о своём поколении… И вот какая-то барышня уличила меня в противоречии: что вы рассказываете о любви, о романах и увлечениях, ведь тогда был тоталитаризм! Пришлось как-то сбивчиво объяснять, что никакой в мире политический режим не способен победить человеческого стремления к любви и к счастью, к тому абсолютному ощущению бытия, которое называют романтизмом.
Молодые литераторы ранних шестидесятых и были такими романтиками. Они и в литературу-то ринулись ради того, чтобы выразить и запечатлеть эту свою жажду жизни, своё, как говорил кто-то из великих футуристов, желание «будущего сегодня». И нельзя не признать, что эти мечты и надежды в немалой степени оправдались. В соответствии со знаменитой формулой «однажды проснуться знаменитым» сериальный Ваксон, то есть Василий Аксёнов, обрёл всесоюзную известность буквально на следующий день после выхода «Юности» с его романом «Коллеги». Всенародная слава, которой пользовались его неразлучные по фильму друзья-поэты – Евтушенко, Ахмадулина, Вознесенский, Рождественский, и присниться не может «звёздам» нынешнего шоу-бизнеса, со всеми их миллионами, особняками, гламурными журналами и лакейским телеэфиром. В сущности, это была группа талантов, которая от имени поколения сумела целиком реализовать свой немалый творческий потенциал.
Разумеется, они воспринимались вольнодумцами, фрондёрами, нонконформистами, а вы знаете в мире хоть одну генерацию творцов, которая заявила бы о своём приходе с декларацией о благонравии, послушании, верноподданной преданности официально одобренным традициям? Вообще вызов, задор, посыл ранних шестидесятников, подобно несогласию Синявского с советской властью, носил в основном эстетический, художественный характер. Им хотелось яркости, веселья, озорства, модной одежды, путешествий по миру, полагаю даже, что свободу творчества они понимали, как возможность талантливо и раскованно повествовать о своей молодости в особой ни на кого не похожей стране. Но именно это и раздражало классиков железобетонного соцреализма – широта образной мысли вместе с узостью брюк. Дались им эти узкие брюки! Да ещё уже почти реабилитированный джаз выступал как пример преступного равнодушия к Родине. Между прочим, очень уважаемый в те годы писатель-фронтовик Юрий Бондарев заступился за молодых коллег, напомнив, как его ровесники отбивали гитлеровские атаки, напевая за пулемётом вывезенные с довоенных танцплощадок танго и фокстроты.
«Вольная городская жизнь» – вот как назывался один из непоставленных сценариев того времени. Впрочем, в самом знаменитом фильме «оттепельной» эпохи в «Заставе Ильича» эта жизнь всё-таки ярко отображена. Вообще успешным шестидесятникам удалось возродить вольный дух русской богемы, ну, хотя бы Серебряного века, жизнь, может, и не очень богатую, но талантливую, артистичную, якобы беззаботную, когда пирушки не мешают творческим замыслам и спорам.
Говорят, что Чехов ни о чём не мог всерьёз разговаривать, кроме как о литературе. Ранние шестидесятники в этом смысле были прямыми наследниками Антона Павловича. Заглянувший в ресторан писательского клуба скромно пообедать Василий Павлович Аксёнов в считаные минуты обрастал кругом острящих, злословящих, исповедующихся собратьев. «Ты гений, старик!» – таков был классический возглас в любой спонтанной компании.
Логично было услышать нечто подобное и в подробном сериале, посвящённом быту и нравам советской литературы «оттепельной» поры. Но на экране вместо ожидаемых «единого прекрасного жрецов», одержимых заносчивыми мечтами и планами, присутствует какая-то группа мрачных заговорщиков. Даже на говорливых и чрезвычайно общительных будущих диссидентов той поры они не похожи своим вечно сосредоточенным угрюмством и готовностью к неизбежным жертвам. Что же касается легендарного Ваксона, за два года прошедшего путь от провинциального доктора до любимца «самой читающей в мире страны», то он, плейбой, джентльмен, художник, писатель, лидер всевозможных «фиест» в стиле легендарного Хэма, представлен не то Павлом Власовым, готовящим всероссийскую стачку, не то отцом русского нигилизма Сергеем Геннадьевичем Нечаевым, только и думающим, как бы призвать Русь к топору. Даже Эрнст Неизвестный, сколько в те годы мудрец, столько и гуляка, отчаянный авангардист и одновременно друг-приятель прогрессивных аппаратчиков, выглядит в картине главой то ли подпольной организации, то ли запрещённой секты. А в мастерской его, в этой классической богемной берлоге, если и пьют, то за падение ненавистного режима и за дамами ухлёстывают с надеждой на успех «нашего безнадёжного предприятия».
Михаил Афанасьевич Булгаков в достойнейшем письме Сталину заметил: писатель, который скажет, что ему не нужна свобода слова, подобен рыбе, которая стала бы утверждать, что ей не нужна вода.
Знаменитые шестидесятники не были такими уникальными рыбами. Они, конечно же, стремились к свободе слова, но ещё надеялись, что она явится им путём благих перемен, пусть медленных, но необратимых. Вот ведь и блаженный Никита Сергеевич через полгода после заполошного крика на писателей вдруг принял Илью Эренбурга, слушал его почти два часа, а потом незаметно дал задний ход в своём отношении к интеллигенции. Во всяком случае, имена проклятых поэтов мало-помалу стали появляться в печати, щукинский курс Юрия Любимова с его легендарным спектаклем «Добрый человек из Сезуана» превратился в Театр на Таганке, а во главе Театра Ленинского комсомола был поставлен далёкий от официоза Анатолий Эфрос.
Всё это внушало шестидесятникам надежду, что советская власть не преминет обернуться к ним человеческим лицом. В реальное наступление коммунизма они, разумеется, не слишком верили, однако отголоски чистой его идеи, в образах сохранившиеся, в стихах и песнях, в воспоминаниях о всеобщем военном братстве, продолжали волновать. Между прочим, легендарная песня Окуджавы о «комиссарах в пыльных шлемах» всерьёз хватала за душу молодое поколение. Не бунтовать против них хотелось, а вдохновляться их примером. Борьба, если и шла, то вполне лояльная, на эстетическом уровне, на уровне писательской индивидуальности и совести. Объявлять эти свойства подрывными, тлетворными, «нигилистическими» и тем самым превращать шестидесятников в изгоев, диссидентов поневоле планомерно начал застой. Бывших властителей дум и любимцев читательской публики принялись строить. Одних затирали, других лишали призвания, третьих выталкивали за бугор. Вот об этом можно снять сериал, о том, какими бедами бывает чревато сознание своего предназначения, и как оно помогает выстоять. Об авторском мужестве и долготерпении, о соблазнах, которым подвергает его судьба, и об умении этим испытаниям и соблазнам противостоять, о том, как долгожданная выстраданная свобода обернулась общественным равнодушием и писательским одиночеством. Но это был бы совсем другой сериал.
Верно. Куда лучше предыдущего.
- В полном смысле слова всенародная слава в те времена была только у Высоцкого.
Перечисленные поэты были, что называется на слуху - в силу несомненного таланта при официальной профессиональной принадлежности к поэтам и созвучию эпохе их набатного и лирического творчества.
Русский народ уважает власть, официоз, но во времена формально атеистические, коммунистические флаги, портреты политических деятелей, официально раскрученных или подкрученных поэтов в домашних углах всё же встречались реже чем старенькая иконка.
;) Может быть, и не только русский! У мексиканцев в домах только Че Гевара и Маркс встречались, как и у нас стали популярны бюстики и портреты Сталина и Ленина - символы антиофициоза.
В США не был. В фильмах и новостях там звёздно-полосатый на каждом доме и на каждой жопе. Возможно, только в фильмах?
Кстати, о «заговорщиках».
1. О Вознесенском.
У него, как и у всех талантов, столько в голове было намешано, что не приведи Господь!
Достаточно прочитать его знаменитую поэму ЛОНЖЮМО, которую он посвятил слушателям школы Ленина в этом французском городе.:
http://rupoem.ru/voznesenskij/vstupayu-v-poemu.aspx
Некоторые отрывки из этой поэмы:
…Врут, что Ленин был в эмиграции
(Кто вне родины — эмигрант.)
Всю Россию,
речную, горячую,
он носил в себе, как талант!
………….
…Ленин прост — как материя,
как материя — сложен.
Наш народ — не тетеря,
чтоб кормить его с ложечки!
Не какие-то «винтики»,
а мыслители,
он любил ваши митинги,
Глебы, Вани и Митьки.
Заряжая ораторски
философией вас,
сам,
как аккумулятор,
заряжался от масс….
Вызревавшие мысли
превращались потом
в «Философские письма»,
в 18-й том….
……..…
…Однажды, став зрелей, из спешной
повседневности
мы входим в Мавзолей, как в кабинет
рентгеновский,
вне сплетен и легенд, без шапок, без прикрас,
и Ленин, как рентген, просвечивает нас.
Мы движемся из тьмы, как шорох кинолентин:
«Скажите, Ленин, мы — каких Вы ждали, Ленин?!
Скажите, Ленин, где победы и пробелы?
Скажите — в суете мы суть не проглядели?..»
Нам часто тяжело. Но солнечно и страстно
прозрачное чело горит лампообразно.
«Скажите, Ленин, в нас идея не ветшает?»
И Ленин отвечает.
На все вопросы отвечает
Ленин….
2. О Евтушенко.
Примерно то же самое и у него можно надёргать.
Например, сначала прочитать:
«Танки идут по Праге,
Танки идут по правде…»
А потом всю его поэму о Братской ГЭС.
Рассказываю о том, что я видел своими глазами в телеящике во время перестройки, когда литбомонд вспомнил о Высоцком и собирался издать его полное собрание сочинений.
Когда у Евтушенко спросили мнение о Высоцком, то он, слегка помявшись и позакатывая глаза, сказал, что он интересная личность, но поэтом он его не считает. Наверное, хотел нарисовать черту между собой, «больше, чем поэтом» и Высоцким.
- https://www.youtube.com/watch?v=OLdnrFqqmc0
Высоцкий Поэт в самом что ни на есть чистом виде.
Есть поэты песенники - Добронравов, например.
Уровень стихов всё определяет.
Боб Дилан?! Надо тексты смотреть. А Битлз не присвоили по литературе ничего? Тексты их песен чисто песенные (примитивны).
Хороший стих да под гитару, да голосом драматическим тембрами окрашенным - это как селёдка под шубой: легче воспринимается и переваривается.
Мне лет 15 тому назад подарили на день рождения четырёхтомник полного собрания всего, что написал Высоцкий.
Составители этого сборника явно перестарались. Они каждый его чих постарались туда вставить.
Если бы Высоцкий сам участвовал в отборе своих стихов, то четырёхтомник превратился бы максимум в двухтомник.
На многое из того, что я там прочитал, я бы не обратил внимание, если бы Высоцкий сам не вложил это мне в уши своим исполнением.
Он не гнался за рифмой и изяществом.
Для него главным были образы и смыслы.
Он выпадает из общего строя поэтов этим своеобразием.
Многие его строчки можно назвать гениальными.
Например:
"... жизнь текёт сквозь пальчики
паутинкой тонкою..."
У меня аж мороз по коже прошёл, когда я это услышал в общем контексте повествования о горемычной судьбе разбойника, для которого верёвочка в конце концов свилась в петлю.
Штормит весь вечер, и пока
Заплаты пенные лaтают
Разорванные швы песка -
Я наблюдаю свысока,
Как волны головы ломают.
И я сочувствую слегка
Погибшим - но издалека.
Я слышу хрип, и смертный стон,
И ярость, что не уцелели,-
Еще бы - взять такой разгон,
Набраться сил, пробить заслон -
И голову сломать у цели!..
И я сочувствую слегка
Погибшим - но издалека.
А ветер снова в гребни бьет
И гривы пенные ерошит.
Волна барьера не возьмет,-
Ей кто-то ноги подсечет -
И рухнет взмыленная лошадь.
И посочувствуют слегка
Погибшей ей,- издалека.
Придет и мой черед вослед:
Мне дуют в спину, гонят к краю.
В душе - предчувствие как бред,-
Что надломлю себе хребет -
И тоже голову сломаю.
Мне посочувствуют слегка -
Погибшему,- издалека.
Так многие сидят в веках
На берегах - и наблюдают,
Внимательно и зорко, как
Другие рядом на камнях
Хребты и головы ломают.
Они сочувствуют слегка
Погибшим - но издалека.
Ну какая это песня да ещё шансон, как её подают на сайте,
с которого взят текст?! Высоцкого можно слушать, но надо и читать. Чтению, правда, препятствует то, что многие стихи, ёмкие фразы знаешь уже наизусть из песен.
Полные собрания при жизни автора - свидетельство его неумеренного честолюбия. Полные собрания собирают учёные-исследователи творчества выдающихся авторов, отобранных временем.
Я бы оттуда же ещё добавил:
" ... Не успеть к заутрене,
Больно рано вешают..."
Кстати о "чихах".
Искал минут пять, не больше.
Навскидку цитирую. Том 1, стр. 372:
* * *
Сколько я, сколько я видел на свете их -
Странных людей, равнодушных, слепых!
Скользко - и... скользко - и падали третии,
Не замечая, не зная двоих.
Холодно, холодно, холодно нам
В небе вдвоём под полой
................................................
.................. над головой.
Скорее всего, он начал что-то писать, записал кое-что для себя, положил листик в кучу и, впоследствии, или забыл о нём, или посчитал, что не стоит дальше это развивать.
С трудом представляю себе, как это можно осмыслить как-то по-новому.
Обычно такого рода материалы в полных собраниях творений выдающихся творцов: личные письма, мемуары, воспоминания современников, ... как и "следы" работы А.С.Пушкина над гениальным пятистишием, необходимы исследователям творчества и более всего детям, которых креативные взрослые, кто по недомыслию, а кто из конъюнктурных соображений, быстренько обозвал талантами и усадил в "Лифт будущего", чтобы у них "крыша не поехала", и не думали они, что шедевры рождаются в весёлой компании, типа приведенной на снимке в разделе "Научная среда".
В "мозговых штурмах" можно в слова играть, рифмоплётством заниматься, кроссворды и ребусы разгадывать, а не загадки природы.
О сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И Опыт, [сын] ошибок трудных,
И Гений, [парадоксов] друг,
[И Случай, бог изобретатель]
октябрь — ноябрь 1829
Примечания
Пушкин А. С. Собрание сочинений: В 20 т. — М.: Художественная литература, 1948. — Т. 3. Стихотворения, 1826—1836. Сказки. — С. 464
«О СКОЛЬКО НАМ ОТКРЫТИЙ ЧУДНЫХ»
(Стр. 464 и 1069)
При жизни Пушкина напечатано не было.
Автограф—в тетради ЛБ № 2382, л. 19. Опубликовано В. Е. Якушкиным в описании рукописей Пушкина — «Русская Старина» 1884, ноябрь, стр. 349.
Печатается по автографу.
Датируется предположительно концом декабря 1829 г.
Опубликовано в 1884 г. (см. выше).
В собрания сочинений Пушкина входит, начиная с издания под ред. Брюсова, 1919. (Т. З.)
Варианты
«О СКОЛЬКО НАМ ОТКРЫТИЙ ЧУДНЫХ»
(Стр. 464)
А. Черновой автограф
(ЛБ 82, л. 19)
О сколько ждут открытий чудных
Ум и Труд
*
О сколько ждем открытий чудных
*
О сколько нам открытий чудных
Еще готовят Ум и Труд1
*
Готовят деятельный Ум
дум
*
Готовят Опыты веков
И смелый дух
*
Готовят дух
И Гений просвещенья друг2
И опыт сын ошибок трудных3
И Случай, вождь
*
И Случай отец
Изобретательный слепец1
*
И Случай бог изобретатель2
*
О сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И Гений [парадоксов] друг
И Опыт [сын] ошибок трудных
[И Случай, бог изобретатель]
Б. Перебеленный текст начала.
(Там же)
О сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И Опыт [сын]
В этом смысле полного собрания сочинений В.С.Высоцкого ещё не было.
Принимая во внимание, насколь телеящик переформировывает наши черепа, всегда неукротимое пожелание для Литгазеты: шире давать прямое отображение кривых зеркал.
Вот совсем недавнее: закадровый голос дикторши на первом канале несёт кутерьму и чехарду словес, заполошно, против «допингового скандала», да на фоне шума из кузнечно-прессового цеха. И всё это по головам, по головам телезрителей. Ан, слава богу, признали, что с допиногом «у нас так же, как и везде». (А «основание», какие-то пробы мы признали, а по какой технологии узнавания признали — «основания» нет). Так чего вдалбливали? Долбёжка в ушах до сих пор гудит. Такое телевидение нужно цензорам Кремля(?) Об этом и подобном можно сказать в рубрике, это ценно. (Поправка, бесценно).
Самый частый автор сей рубрики, Александр Кудряшов, в начале декабря был срочно прооперирован, по инфаркту. Он сам сообщал об этом в Литгазете (в бумажном номере), с благодарностью к докторам. Пожелаем ему! Полного выздоровления с такой же надёжностью, с какой пришла к нему неотложная помощь.
Я только уточню по деталям выше сказанного.
Какие известны «свои» факты по отечественному допингу? Пробы с соревнований международного уровня от наших спортсменов мы не имеем. Пробы, взятые во внутренних соревнованиях, видимо, есть. Они, видно, изобличают не чемпионов, раз умалчиваются. То есть, будто, чемпионы не принимали допинг, а которые принимали, они не стали чемпионами, так и давать огласке допинговую кухню ни к чему. Вот ведь какая чушь проглядывает.
Ну, а Зейналова гонит бесов, смрадных со своими обвинениями, и будто они от неё в рассыпную, а она, не с метлой ли поганой? гоняется за ними в железной банке, истошно вопя взахлёб: брысь, антидопиноговые подонки от смрадно гниющего Запада!
Поневоле задаёшься вопросом: если ты, телеканал, сами себе делаешь антирекламу такими выходками, то — по какой причине? Вас, что, заставляют отрабатывать «патриотизм» во что бы то ни стало, а то удавка затянется? Кто на вас удавку накинул, кто наготове вышибить из-под вас подставку?
Дураки! Поддай ещё шумовой грязи, будто в кабинете президента черти возятся! Народишко уже ополоумел, ему всё больше шума хотца. Шумозависимость, до вожделения визга? Поддай-поддай ещё!
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться