Прошло 40 дней с тех пор, как не стало Льва Аннинско­го. Вспоминая известного критика и нашего давне­го автора, публикуем его размышления о романе Саши Кругосветова «Остров Мория. Пацанская демократия».

Размышляя о новой публи­кации Кругосветова, я посмо­трел в архивном справочнике, сколько раз высказывался о нём в печати за те пятна­дцать лет, что слежу за его творчеством. Получилось полтора десятка раз. Ежегод­но! Не так чтобы детально и подробно, но так или ина­че Кругосветов участвовал в литературном процессе. Без него не получалось.

Но на этот раз вниманию читателей предъявлен обшир­ный, в два тома, роман, в кото­ром сделана попытка фунда­ментальной оценки отечествен­ного литературного развития (с уходом в начальные века).

И одно из заглавий рома­на – «Остров Мория» – отда­лённо перекликается с живу­щим у нас в подсознании именем «русы» – названием морских воинов, нанимавших­ся на корабли грабить Грецию (или ещё кого поподатливее). Так что речь идёт о государ­ственной практике (без кото­рой мы не были бы сейчас великой державой).

И эта концепция в рома­не есть. Главная мысль – был отбор наиболее удачливых воинов, всех неудачливых эти молодцы ссылали и объявляли дураками. Отселяли отдельно. Места отселения назывались «странами дураков» (иногда «страна дураков» – посёлок рядом с пристанью). Названия «дураки» там не признавали. И образ жизни был далеко не дурацким и точно не похожим на жизнь бездельников, про­бавлявшихся словоблудием.

Кругосветов свидетельствует:

«Необычный уклад жизни обитателей островов и стиль работы историков с трудом воспринимаются современным сознанием и, по-видимому, вызовут неизбежный скепсис и критику». Для стиля повест­вования всё это пагубно, но автор ловко объясняет это тем, что адресуется к разным поко­лениям читателей.

Тем не менее, присмотрев­шись к морийской действитель­ности, мы без труда сможем разглядеть те или иные черты жизни нашего современно­го общества. Дураки умнеют и в час очередной междоусоби­цы меняются со своими угне­тателями местами, оставляя их в дураках и садясь в кресла умных. До следующей междо­усобицы. Равновесие Истории! Да. Или так – Всеобщее пацан­ское равенство!

То есть на наших улицах могут прижать любого пацана и отнять у него последние день­ги. Или мобилизовать в поли­цию, а то и в армию, если идёт война – неотъемлемая состав­ляющая нашей истории. Не только нашей, конечно. Всегда находилось, против кого вое­вать! Не с внешними, так с вну­тренними врагами.

То красные, то белые.

Каковы нынешние шансы сторон? Что-то ведь смущает Кругосветова, и чувствуется это скорее по стихам, которыми он украшает свои мысли. Стихи исторические, но кое-что и из нашей эпохи. Тут Самуил Мар­шак, например. Или Дмитрий Быков. Или Булат Окуджава…

Ищу в стихах истину. Или хотя бы всеохватную, всё объ­ясняющую мысль. Мораль.

Быков отвечает: «Напоминаю всем, что здесь морали нет…»

А что есть? «Неважно, как зовут его – Василий, Микола, Моисей или Талгат, а важно, что количеством усилий он никогда не мерит результат…»

И наконец, Булат Окуджава, самый близкий мне в его отно­шении к неизбежной смерти и вечно убегающей победонос­ности:

«Может, и не станешь побе­дителем, но зато умрёшь как человек».

Если это сомнение, то это искренне моё сомнение. И в данном случае оно подкре­пилось чтением романа Саши Кругосветова. И тем, что дол­жно сделать его победителем.

Тут есть что-то, что по-чи­тательски вызывает у меня колебания, они чувствуются в качающихся ритмах стихов.

Попробую всё-таки сформу­лировать. Чтó обнаружим мы в базовом состоянии людей, если очистим базовые качества от нынешней бестолковщины?

Много ли вариантов?

Два. Или это борец за своё место под солнцем, безжалост­ный ко всем, кто на пути. Или это человек природной добро­ты, относящийся по-доброму ко всем, кто на пути.

Угадать, кто и что впереди, невозможно.

Значит, плывём как можем? С Пушкиным в сердце.

«Куда ж нам плыть?»

Лев Аннинский