Олег Ермаков. Родник Олафа.
– М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной.
– 2021. – 536 с. – 2000 экз. – (Неисторический роман.)
Действие романа Олега Ермакова развивается на северо-западной оконечности Руси в ранний период становления христианства, когда ещё очень сильны языческие верования и обычаи. Времена более чем смутные: свидетельств, документов и артефактов минимум. Впрочем, разве ограниченность материала не высвобождает фантазию писателя?
Главный герой книги подросток Спиридон по прозвищу Сычонок получил своё имя от отца Лариона, окрестившего мальца не без оглядки на Спиридона Тримифунтского. У Сычонка странный дефект: он всё слышит, но не говорит, а только свистит. Обычно немыми становятся те, кто глухой от рождения: откуда им знать, как звучит человеческая речь. А Спиридон, которого ещё кличут Немко, всё разумеет, но сказать не может.
Очевидно, автору понадобился такой герой для того, чтобы отмолить грехи жестокого мира. Так, например, Андрей Рублёв в фильме Тарковского берёт на себя долгий обет молчания. Желающий без труда вспомнит и других немотствующих персонажей из русской культуры.
Отец Спиридона плотогон Возгорь Ржева снаряжает большой караван сплавного леса на юг, в сторону Витебска и Смоленска (правда, реки там текут в сторону Балтики, но примем это авторское допущение), и берёт с собой послушного отпрыска. Тот и робеет, и радуется, что его посчитали вполне взрослым для опасного путешествия, а главное – втайне надеется, что испытания помогут ему обрести дар речи.
Во время сплава Сычонок и его спутники сталкиваются со многими препятствиями, и речь идёт не только о коварном норове рек и диких зверях, но и о зверях в человеческом обличье. Плотогоны сталкиваются то с разбойниками, то с крестьянами, похожими на разбойников, то с кознями нечистой силы. Спиридон остаётся один, но не в одиночестве: он всегда окружён людьми, иногда – лихими, иногда – православными. Возраст не позволяет ему всерьёз помышлять о делах сердечных, но время от времени он с тайной грустью вспоминает о девчонке, которая дома насмехалась над ним, но, возможно, она так заигрывала с ним?
Оказался Сычонок и в монастыре Бориса и Глеба, однако и тут не задержала его властная сила судьбы; под водительством волхва Хорта он пускается в новые странствия, постепенно мужая, обретая навыки рыбака, охотника, бортника… Он не в состоянии анализировать ход своей судьбы – его, как пёрышко, несёт по жизни. В этом смысле он младший брат таких «трудных детей жизни», как Симплициссимус, Ганс Касторп или Бумбараш…
Язык романа ясен, чист и выразителен. Автор не злоупотребляет архаизмами, что славянскими, что инородческими, отчего книга читается легко: «Тоненькая струйка беззвучно бежала среди корней и камней, трав. Он отыскал песчаное дно и вырыл в нём ямку и, как муть сошла, зачерпнул котлом. Тут уже он пил вволю, от пуза. И пузо-то надулось, стало аки бубен скомороший. Он вылез из овражка и среди ёлок развёл костёр, намучившись с сыроватым трутом. Но вот и затрепетал огонь, пахнул дымом. Спиридон повесил котёл на палку над огнём. И тут увидал низкого толстого зверя с полосатой узкой мордой…»
Столь же прозрачны и диалоги героев. Так ли выражались наши далёкие предки, неизвестно, да и не столь важно. В аннотации к книге есть фраза, проясняющая суть писательского метода: «Одиссея» в декорациях Древней Руси». Определённая декоративность, кажется, призвана указать на то, что перед нами не историческая хроника, а история, рождённая авторским воображением. Об этом свидетельствует и название издательской серии – «Неисторический роман». В тексте практически нет ассоциаций и намёков, отсылающих к новой и новейшей истории, – такой задачи Олег Ермаков и не ставил, тем самым избавляя своё сочинение от публицистических и сатирических напластований.
В поисках волшебного родника юный Спиридон, как герой любого мифа или сказки, должен пройти по лабиринту чудесных, прекрасных, страшных, кровавых событий, чтобы духовно и физически преобразиться. Главная мечта Сычонка – обрести свой голос – маячит где-то за горизонтом. Заговорит ли он в конце романа, умолчим, дабы не испортить впечатление от книги.
Трудно предсказать читательскую судьбу «Родника Олафа». В конце концов, это только первая часть трилогии «Лѣсъ трехъ рѣкъ». Несомненно, у такого романа найдутся свои ценители. Насколько широкой окажется эта благодарная аудитория, покажет только время.