На рубеже XIX–XX веков создание белорусского независимого государства не входило в планы ни Москвы, ни Варшавы, ибо «к моменту больших политических перемен в Европе, окончания Первой мировой войны и распада Российской империи белорусы пришли с крайне рискованным багажом: национальный язык находился под реальной угрозой исчезновения, национальной элиты не было…»
Но потом в дело вмешался товарищ Сталин. Будучи наркомом по делам национальностей молодой Советской республики, уже в 1917 г. он сделал ставку «именно на национальный характер будущей белорусской советской государственности». Почему? Потому что Сталин прекрасно понимал, кто и как разыграет белорусскую карту, если дело будет пущено на самотёк. Польша никогда не оставляла надежды вернуть под свою руку «кресы всходни» – восточную окраину. И пусть «первый маршал» Польши Юзеф Пилсудский в 1921 г. сказал: «Белорусскую политику пусть черти поберут», это была лишь фигура речи. Для белорусских земель, попавших в состав II Речи Посполитой, понятие автономии не существовало. Пилсудский и его окружение в своих поступках руководствовались только польскими интересами.
А вот «большевистские черти», говорит Ю. Борисёнок, действовали по-другому. Руководствуясь принципом политической целесообразности, жёстко сочленённым с пресловутым «польским вопросом», они в кратчайшие сроки сформировали «белорусскую нацию социалистического образца».
В марте 1924 г. в состав БССР были включены Витебская и Гомельская губернии, что вдвое увеличило её территорию, а население возросло на 4,2 миллиона человек. В 1923–1926 гг.в республике прошла так называемая белорусизация. Расходы на образование в этот период возросли в четыре раза, и в подавляющем большинстве школ занятия велись на белорусском языке.
И неважно, что следом за «белорусизацией» началась борьба с «нацдемовщиной», «обернувшаяся помимо репрессий тотальным запретом на этнографические и краеведческие исследования». Главное было в другом – произошла деполонизация населения республики и польские белорусы стали мечтать о воссоединении с восточными братьями. Именно поэтому «на кресах всходних» Красную Армию в 1939 г. встречали с цветами. Как отмечает Борисёнок, это была несомненная победа тогдашнего руководства СССР.
В главе «Явление гетмана «польским шпионам» автор приводит полный текст письма первого секретаря ЦК КП(б)Б П. Пономаренко Сталину от 21 ноября 1938 г., «в котором он просит у Сталина санкции на арест Янки Купалы, Якуба Коласа и других ещё не охваченных репрессиями белорусских советских писателей». Ответом на письмо стало то, что Янка Купала и Якуб Колас «не просто остались на свободе и в учебниках, но в 1939 г. получили с подачи Сталина по ордену Ленина».
Уроженец Полоцка, Борисёнок подробно исследует вопрос о присоединении Полоцкой области к БССР, причём, как пишет он, «это решение о судьбе города и Полоцкого региона принималось без малейшей огласки». Правда, оставляя в 1944 году Полоцк в составе Белоруссии, Сталин одновременно сохранил Вильно для Литвы… «А многолетний сериал с укрупнением и урезанием границ БССР, – отмечает автор, – завершился в основных чертах только с подписанием в Москве 16 августа 1945 г. советско-польского договора о границе».
В книге «На крутых поворотах белорусской истории» Юрий Борисёнок предстаёт перед читателем не только дотошным исследователем документов, но и блестящим публицистом. А это, надо сказать, встречается не так уж часто.