Кто заинтересован в фальсификации истории Крыма

Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты.

Среди прочих фальшивых и непомерно преувеличенных восхвалений дореволюционного городского головы Семёна Дувана вот что было опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» (24 июня 2016): «В связи с новым дискриминационным по отношению к евреям законодательством Германии С.Э. Дуван в сентябре 1938 года предпринял поездку в Берлин, где обратился с двумя письмами (от 5 сентября и 10 октября) к министру внутренних дел. В данном вопросе ему оказали всемерное содействие Русское доверенное эмигрантское бюро и епископ Берлинский и Германский Серафим. 5 января 1939 года на имя Дувана из Государственного расового бюро пришло разъяснение, в соответствии с которым караимский этнос не отождествлялся с евреями ни по вероисповеданию, ни по расе».

Этот текст впервые был опубликован в книге С.Э. Дувана «Я люблю Евпаторию…». Слово и дело Городского Головы. Евпатория: Изд. «Южногородские ведомости», 1996. Как сказано на стр. 2 этой книги: «Печатается по решению Евпаторийского горисполкома и учёного совета Крымского филиала Института археологии Национальной академии наук Украины». В своё время, спустя более десятка лет, эту книгу я получил от А.И. Деркачева, начальника отдела культуры горисполкома. В комнате данного учреждения при этом находилась целая гора невостребованных экземпляров этой книги, как видно, изданной на деньги евпаторийских налогоплательщиков и имевшей хождение только в определённых кругах. Почему-то в книжных магазинах она не продавалась.

В 2013 году вышло «второе расширенное и дополненное» издание этой книги с тем же названием (Симферополь: Феникс, 2013. – 204 с.), тиражом 500 экземпляров «на средства редактора издания». И авторы-супруги очерка о Дуване, и редактор этого издания являются археологами, двое из них имеют звание «доктор исторических наук», можно надеяться, за заслуги в археологии. Что касается приведённой выше выдержки из публикации «ЕЗ», то она соответствует тексту указанных изданий. Кроме того, в аннотациях на той же стр. 2 говорится о Дуване: «Вторая половина его долгой жизни прошла вдали от родины. Но и там, используя свой авторитет, связи с русской эмиграцией, он совершает гражданский подвиг: спасает малочисленный караимский народ от полного физического истребления в годы Второй мировой войны».

Обращаясь к содержанию книги, увидим, что этот «вывод» основывается лишь на приведённой выше цитате, а сведения для неё взяты из зарубежного издания о караимах и их истории: Szyszman S. Le Karaïsme. Ses doctrines et son histoire. – Lausanne: L’Age d’Homme, 1980. «Вывод» о Дуване – спасителе караимского народа делают сами вышеупомянутые археологи на основе указанной цитаты: «Таким образом, ещё до начала Второй мировой войны было отрегулировано юридическое положение караимов в Германии. Поскольку же основные места расселения караимов, в том числе и караимской эмиграции, оказались в зоне нацистской оккупации (Польша, Франция, СССР), эта малочисленная народность, насчитывающая всего несколько тысяч человек, была тем самым спасена от полного физического уничтожения по национальному признаку…».

Попытки найти подобный «вывод», а также сведения о геройстве в этом деле Дувана в известных караимских изданиях не увенчались успехом. Напротив, в «Караимской народной энциклопедии» (т. 1, с. 24) эти заслуги приписываются другому человеку: «Во время Второй мировой войны Серая Маркович <Шапшал>, чтобы фашисты не расстреливали караимов, доказал их тюркское происхождение. Он укрывал от оккупантов музейные экспонаты и спасал преследуемых».

Из биографии С.М. Шапшала известно, что после Гражданской войны он эмигрировал из Крыма и занимался научной и просветительской деятельностью сначала в Турции, а потом в Польше и Литве. В 1928 г. его избрали гаханом (духовным патриархом) польско-литовских караимов. В 1939-м Шапшал обратился в расовое бюро министерства внутренних дел германского рейха с просьбой об изучении вопроса об этническом происхождении караимов. В 1940 г. после установления в Литве и Восточной Польше советской власти он отрёкся от должности гахана, но в годы немецкой оккупации Литвы и Польши вновь стал исполнять эти обязанности. После оккупации нацистами Восточной Европы обращение Шапшала было рассмотрено германской администрацией на предмет тюркского происхождения караимов и было принято решение не подвергать их геноциду.

В «Краткой еврейской энциклопедии» (т. 10, кол. 64–65) утверждается: «…в переписке с идеологами нацистской Германии Шапшал продолжал отстаивать принципы библейской морали, на которой зиждилось караимское учение». Тем не менее, находясь в оккупации и имея отношения с нацистскими учреждениями и учёными, Шапшал после прихода советских войск мог быть обвинён в коллаборационизме. Поэтому в 1945 году он в официальном заявлении повторно отрёкся от звания гахана, признал себя советским гражданином, «стал на путь советского учёного» и в дальнейшем работал старшим научным сотрудником Института истории Академии наук Литовской ССР.

Однако авторитетный исследователь В.Л. Вихнович, автор книги «Караим Авраам Фиркович» (СПб., 2012), в специальном приложении в ней под названием «Чудо № 1. Спасение караимов во время немецкой оккупации» не видит оснований приписывать это «спасение» заслугам Шапшала, и тем более Дувана.

Подробное изучение Вихновичем зарубежных и советских источников приводит его к выводу: «… как свидетельствуют документы, нацистские власти постоянно испытывали сомнения и не прекращали изысканий по этому вопросу. <…> Однако решающим и, надо сказать, спасительным, на наш взгляд, оказался фактор психологического порядка – изощрённая педантичность, стремление всё тщательно и строго классифицировать, столь свойственное немецкому национальному характеру. Это само по себе нейтральное качество сыграло главную роль в идентификации караимов нацистскими экспертами. Уверовав в расовую теорию, расовую психологию и прочую псевдонауку, они подсознательно нуждались в демонстрации своей якобы «научной объективности» и способности отделять расу, биологическое начало, от религии, культуры, бытовых особенностей. Выделение из многомиллионной массы европейского еврейства крошечной по численности и малоизвестной в Европе этнической группы караимов давало им прекрасную возможность показать свою «компетентность» и «научную квалификацию». Тем не менее трудно говорить о надёжности положения караимов в случае продолжения нацистского господства».

В действительности многое зависело от местных условий и отношения местных оккупационных властей. В.Л. Вихнович в упомянутой книге рассматривает и «Чудо № 2. Спасение крымских караимов от массовых этнических депортаций из Крыма в 1944–1945 гг.». Лидеры караимов, и в частности Дуван, ссылались на то, что до революции караимы имели равные права с крымскими татарами, а после революции боролись с большевизмом, в том числе в рядах армии Врангеля. Во время оккупации они доказывали свою лояльность нацистскому режиму, и не только публикацией статей о своём происхождении в профашистской газете «Голос Крыма».

Как указывает Вихнович на основании зарубежных источников, «примерно 500–600 крымских караимов служило в вермахте и татарском легионе». После отступления немцев из Крыма многие караимы уходили вместе с ними. Известно, что «в мае 1944 г. в Вене оказалось более тысячи (!) беженцев из числа крымских караимов». Отмечая, что немало крымских караимов честно и доблестно сражались в рядах Красной Армии, тем не менее Вихнович считает: «Ясно, что у советских властей было достаточно негативного материала в отношении караимов при решении судеб жителей Крыма после окончательного изгнания с полуострова немцев в апреле 1944 г.».

По опубликованным ныне документам, уже в мае-июне 1944-го Государственный Комитет Обороны СССР принял решение о массовой депортации из Крыма крымских татар, крымских греков, болгар, армян (всего 228 392 чел.), а также всех иностранных подданных. Караимов в общем числе высланных (спецпоселенцев) из Крыма по состоянию на 1 января 1953 г. оказалось всего 30 (!) человек, в то время как по состоянию на 10 июля 1944 г., по данным НКВД Крымской АССР, их числилось 6357 человек.

Депортации подверглись даже немногочисленные крымские армяне (8570 чел. на 1.01.1953 г.), менее всех других этнических групп виновные в коллаборационизме, поэтому отсутствие караимов в списке депортированных вызывает удивление не только Вихновича, но и крымских исследователей. Однако разгадку до сих пор приходится искать не в архивах, до сих пор по этим вопросам закрытых, а в открытых источниках и мемуарной литературе.

Оставляя за скобками эти изыскания, выходящие за рамки данной статьи, приведём заключение Вихновича по этому вопросу. Имеются сведения, что в 1944–1945 гг. в высших советских кругах, включая Сталина и Берию, рассматривались идеи после массовой депортации заселить Крым евреями, создав там «Еврейскую социалистическую республику». Под это обещали дать деньги (около 10 млрд. долл.) влиятельные финансовые круги США, прежде всего еврейские. Поэтому, как считает Вихнович, «для дипломатической игры с американскими (и не только еврейскими) кругами несколько тысяч крымских иудеев, пусть и не раввинистического направления, представляли интерес ещё достаточно долгое время. Именно поэтому горькая чаша депортации из родных мест их миновала».

По иронии судьбы ныне основная масса ближневосточных караимов (примерно 15–20 тыс. чел.) проживает в Израиле и признаёт себя «евреями-караимами». Этому примеру последовала и часть крымских и других восточноевропейских караимов. В Крыму ныне насчитывается около 800 представителей караимского этноса.

Но вернёмся к «героическим деяниям» эмигранта Семёна Дувана и его друзьям, которые оказывали ему «всемерное содействие». Вихнович по этому поводу приводит некоторые дополнительные сведения: «Незадолго до начала Второй мировой войны 18 караимов – бывших офицеров врангелевской армии, проживавших в Германии, – обратились в Министерство внутренних дел с петицией, содержавшей просьбу не считать их евреями. В ответном письме, направленном 5 января 1939 г. бывшему городскому голове Евпатории Сергею <так в тексте!> Дувану, специально прибывшему из Парижа в Германию, «Управление расовых исследований» успокоительно ответило, что «секта караимов не должна рассматриваться в качестве еврейской религиозной общины».

Возникает вопрос: если петицию подавали офицеры-врангелевцы, то зачем ответ направлялся «специально прибывшему» С. Дувану? Можно предположить, что в петиции офицеры ссылались на авторитет Дувана, как человека православного, до революции имевшего отношение к военным кругам (начальник военного госпиталя), близкого к царской семье. Не исключено, что в числе офицеров-караимов, принявших православие, были и сыновья Дувана. В этой связи становится возможным понять, какую роль в этом деле играли Русское доверенное эмигрантское бюро и епископ Берлинский и Германский Серафим.

На самом деле к 1938 г. многие эмигрантские организации в Германии были упразднены нацистами, и «1 мая 1936 года было создано Управление делами русской эмиграции (далее УДРЭ. – В.М.) в Германии во главе с генералом В.В. Бискупским, некогда командовавшим войсками гетмана Скоропадского и уже тогда тесно взаимодействовавшим с германскими военными. <…> Бискупский в 1920-е годы был членом русско-немецкого общества «Ауфбау», в которое входили также некоторые видные нацисты, и лично знал Гитлера. Более того, по некоторым данным, Гитлер скрывался у него на квартире после неудачного для наци мюнхенского «пивного путча» в 1923 году. Управление* финансировалось нацистскими властями».

В 1938 г. нацисты потребовали от оставшихся в рейхе эмигрантов занять ясную позицию. Газета «Фёлькишер Беобахтер» сообщила, что им необходимо решить, будут ли они «вместе с немцами бороться против большевизма и мирового еврейства». Тех, кто не хотел, выявляли сотрудники УДРЭ, и в лучшем случае следовала высылка из Германии, а в худшем – арест и тюремное заключение.

Среди эмигрантов в Германии большой процент составляли «русские евреи», адвокаты, литераторы, учёные, инженеры, военные и т.д. Среди них многие приняли православие, но даже если они хотели стать «гражданами рейха» и присягнуть Гитлеру, их всё равно по расовым признакам могли отнести к евреям со всеми вытекающими последствиями. Для офицеров-караимов, представлять интересы которых вызвали в Берлин Дувана, тоже существовала такая опасность. Присягнув Гитлеру в борьбе с «большевизмом и мировым еврейством», они должны были откреститься от принадлежности к «еврейской расе». Вот здесь и потребовалась помощь УДРЭ, в котором теперь служили сотрудники Русского доверительного бюро, существовавшем с начала 1920-х годов.

В таком же ключе осуществлял «всемерное содействие» другой коллаборационист – «епископ Берлинский и Германский Серафим». Звание этого персонажа тоже приведено неточно, епископом он был от РПЦЗ (Русской православной церкви за границей). В феврале 1938 г., по настоянию нацистских властей, он был назначен митрополитом Берлинским и Германским с титулом «фюрера всех православных в Третьем рейхе и во всех контролируемых им территориях».

В миру это был Карл Георг Альберт Лядэ (1883–1950), немец из протестантской семьи. В 1904 г. в Дрезденском русском храме он принял православие, а в 1905-м переселился в Россию и женился на русской. Избрав карьеру священнослужителя, он в середине 1920-х годов примкнул к украинскому обновленческому Синоду, где в 1927 г. достиг должности епископа Ахтырского. В 1930 г. как немецкий гражданин по разрешению советских властей выехал в Германию, где публично признался, что состоял агентом ОГПУ. Он покаялся перед Синодом РЦПЗ, и ему сохранили титул епископа. В 1932-м он был епископом Венским.

Следующим его титулом и стал «фюрер всех православных», и именно в этом качестве он «всемерно содействовал» Дувану, тоже в своё время принявшему православие. Само собой разумеется, Дуван в таком случае был единомышленником своего нового «духовного наставника». А «фюрер Серафим» 22 июня 1941 года обращался к своей пастве: «Карающий меч Божественного правосудия обрушился на советскую власть, на её приспешников и единомышленников. Христолюбивый вождь германского народа призвал своё победоносное войско к новой борьбе, к той борьбе, которой мы давно жаждали – к освящённой борьбе против богоборцев, палачей и насильников, засевших в Московском Кремле… Воистину начался новый крестовый поход во имя спасения народов от антихристовой силы… Наконец-то наша вера оправдана! Поэтому, как первоиерарх Православной церкви в Германии, я обращаюсь к вам с призывом. Будьте участниками в новой борьбе, ибо эта борьба и ваша борьба; это продолжение той борьбы, которая была начата ещё в 1917 г., – но, увы!»

И Дуван, и офицеры-караимы, и большинство белых русских офицеров-эмигрантов, и других слоёв русской эмиграции полностью разделяли эти призывы. Как утверждал их главный «идеолог» казачий атаман П. Краснов: «России нет иного спасения, как примкнуть к общему могучему движению против большевизма. С немцами». Лишь небольшая часть эмигрантов, среди которых был генерал А.И. Деникин, выступала против сотрудничества с нацистами и войны с СССР. Наученные горьким опытом Гражданской войны, они считали, что народ их бывшей родины должен сам решить, при какой власти ему жить.

Надежды «агрессивного большинства» русской эмиграции, что немцы помогут возродить «прежнюю Россию», оказались иллюзией. Они думали использовать помощь нацистов, а те использовали их в своих планах полного уничтожения и СССР, и России, и всего советского населения. Поэтому им нет прощения и в нынешней России, которая является преемницей СССР, как бы ни хотелось кому-то об этом забыть.

Только забвение и фальсификация своей истории и терпимость к нацистской идеологии привели к таким уродливым явлениям, как захват власти на Украине фашистской хунтой. Наследие этой политики украинских властей в Крыму ныне сохраняется в местном евпаторийском «культе» фашистского прихвостня Дувана. Возвеличивание его роли в развитии города и приписывание ему не принадлежащих заслуг, его мнимая «героизация» как спасителя караимов лежали в русле попыток украинских властей «примирить» участников Великой Отечественной войны с бандеровцами и украинскими нацистами. В Крыму эта политика не прошла. Но свой зримый каждодневный след в Евпатории она оставила в виде «идола на площади».

Пора и нынешним евпаторийским властям прислушаться к голосу разума, обратиться к памяти миллионов загубленных жизней людей, противостоявших фашизму, чтобы понять истинное лицо Семёна Дувана, проповедуемого нынешней российской муниципальной газетой «Евпаторийская здравница» в качестве «отца города».

Пока же люди, сидящие в здании горсовета под российским флагом, делают вид, что им об этом ничего не известно. Что ж, позиция «страуса, прячущего голову в песок», является очень удобной, если вскоре избиратели сочтут нужным дать этой власти то, на что она напрашивается, т.е. «пинок под зад».

Использованы материалы изданий: В.Л. Вихнович. «Караим Авраам Фиркович: Еврейские рукописи. История. Путешествия». СПб.: Академия исследования культуры, 2012; О.В. Будницкий, А.Л. Полян. Русско-еврейский Берлин (1920–1941). М.: Новое литературное обозрение, 2013; Статья «Церковь и власовцы – открытая тема в истории России ХХ века» (НГ-религии, 16 сентября 2009) и материалы интернета.

______________________

*В штате Управления состояли помощник Бискупского С.С. Таборицкий, начальник канцелярии Остен_Сакен (позже – С.С. Вревский), секретарь П.Н. Шабельский-Борк. Таборицкий и Шабельский-Борк были теми самыми монархистами, которые в 1922 г. в Берлине совершили покушение на П.Н. Милюкова и убили закрывшего его собой В.Д. Набокова. Осуждённые на 14 и 12 лет тюрьмы соответственно, они вышли на свободу уже через 5 лет и, разумеется, стали «персонами грата» в гитлеровской Германии. Писатель В.В. Набоков принял решение уехать из Германии, когда узнал, что среди уполномоченных нацистами руководить русской эмиграцией – убийцы его отца.