Критиковать новогоднее телевидение давно стало неинтересно, это делают все. Теленачальство по старинке ориентируется на рейтинги, и потому в новогоднем эфире всё, как и год назад: те же и то же. Отметим хорошее – передачи типа «Пусть говорят» на каникулы исчезли… Впрочем, на Рождество Дмитрий Борисов ненадолго вернулся, чтобы сообщить, что Армен Джигарханян вернулся к своей супруге, которую когда-то оставил из-за коварной молодухи, и мы увидели и услышали мудрую красавицу Татьяну Сергеевну, с которой артист прожил около пятидесяти лет. И это было очень радостно. Показали также документальный фильм с хорошим названием «Дамир вашему дому» о пассажирах и героическом экипаже Дамира Юсупова, что чудесно приземлился на кукурузном поле в августе прошлого года. Сколько у нас замечательных людей, а фильмов о них мало…
Однако 1 января грянула буря, игнорировать которую мы не можем. Столкнулись многочисленные гневные отклики и гораздо менее громкие всплески восторга, вызванные премьерой телефильма «Одесский пароход» на «России-1». Приведём аж три противоположных мнения.
«Титаник» в канализации
Господа, должен с прискорбием сообщить, что «Одесский пароход», вышедший из порта приписки «Россия-1» 1 января нового года, начал тонуть, едва отойдя от берега.
Уже через двадцать минут после начала рейса ко мне стали прибегать соседи и спрашивать с нехорошим прищуром: «И что, такая галиматья будет все полтора часа?» В ответ я только разводил руками. Нет, конечно, у меня были кое-какие подозрения ещё до начала «круиза», но человеку свойственно надеяться на лучшее.
А вот Михаил Михайлович Жванецкий, из материала которого и было построено – простите, слеплено – судно, это предвидел. Уже в интервью до премьеры он так и сказал, что фильма не видел, будет смотреть со всем народом и материться: мол, он написал такие хорошие вещи, а «они» сняли такое «гэ»...
Предчувствовал через пространство и время: одним словом, классик!
Нет, ни прекрасный режиссёр Сергей Урсуляк, ни цвет нашей актёрской гильдии ни в чём не виноваты: как говорится, не стреляйте в пианиста – он играет, как умеет. Но когда ты барахтаешься в ледяной воде народного недоумения и – простите – почти презрения, есть о чём задуматься, правда?
Невольно приходит на ум: они там, на «России-1» хоть понимают, что вещи, написанные для эстрады, для кино должны быть переделаны? Или редакторы набраны, как в анекдоте:
– Как же вас с вашими данными на телевидение взяли? У вас там что, блат?
– Почему сразу блат? Сестла!
Потому что, когда над пароходом смыкались волны Чёрного моря, в голову закрадывалась мысль, что слова «канал» и «канализация» всё-таки однокоренные.
И неужели никому не пришло в голову позвать пару – да хоть десяток! – сценаристов и придумать сюжет, что объединил бы миниатюры в складное действие типа «Карнавальной ночи»?
Александр Скориков, кинодраматург, г. Ростов-на-Дону
Абсолютно гениальное ощущение бреда
Мне кажется, я точно знаю, какого рода претензии будут предъявлять этому фильму те, кому он не понравится. «Не смешно, местечково, всё было не так и вообще это не Одесса». Дело не в Одессе.
Дело в том, что это квинтэссенция сарказма – взгляда на тот СССР, который (как нам кажется) мы все хорошо знаем и помним. Когда каждый говорил только что-то своё, непонятное остальным, и при этом очень хотел быть понятым. Когда люди тотально друг друга не понимали, но при этом чуть ли не каждый считал, что про другого знает и понимает всё. Когда ощущение бреда и какого-то неадеквата охватывает тебя постепенно, в процессе, и – неумолимо. Когда понимаешь, что единственный выход в этой удушающей атмосфере – рассмеяться.
Когда песни были, наверное, хороши каждая по отдельности, но в контакте с действительностью звучали бредово: «Наши руки не для скуки, для любви сердца, для любви сердца, у которой нет конца» – серьёзно?! Этот хор пенсионеров в красных костюмах – просто замечательная режиссёрская находка.
Тогда ещё, на излёте советских лет, я прочитал где-то, что Михаил Михайлович Жванецкий сказал, что не понимает, почему люди смеются над его монологами: лично он плачет, когда пишет их. Тогда я подумал, что лукавит, кокетничает. Но теперь понимаю, что он имел в виду: в то время, живя в том котле, нужно было успеть засмеяться как раз для того, чтобы не заплакать.
«Одесский пароход», повторяю – это не только Одесса. Это все мы, всё то нелепое (пусть и дорогое кому-то) время. Говорят, что второго Жванецкого не будет. Конечно, не будет. Для этого нужно было бы вернуть то время.
Оно, конечно, симпатично – но только в талантливых воспоминаниях о нём. Как у Урсуляка, например.
Рауф Кубаев, сценарист, кинорежиссёр
Секс был
Не соглашусь с обоими мнениями, хотя они искренни, доказательны и высказаны подготовленными людьми… Но не актёрами. А люди, имеющие актёрский опыт, заметили, что в этой затее с телефильмом на тему Одессы все артисты получали удовольствие и «дуплились» от души. Хотя, наверное, понимали, что драматургии нет, что тексты Жванецкого принадлежат эстраде, более того – 60–70-х годов, и остались там, как артефакты эпохи тотального дефицита… Стоп, кто сказал про дефицит в портовой Одессе? Во всём Советском Союзе рыночных отношений, может быть, и не было, а в Одессе они были. С дефицитом боролся Привоз, там можно было купить всё. Но время было страшное, свирепствовала цензура, она запрещала всё, мат, разврат, но секс был. И юмор пробивался.
Конечно, скетчи, которые уморительно исполняли Райкин, Карцев и Ильченко, невозможно перевести на язык кино, однако… Если наполнить их любовью и ностальгией по советской юности, то сделать замечательный капустник-дивертисмент, можно. Ведь уже по трейлеру было понятно, что ждать второй «Ликвидации» не надо. Я и не ждал, а хохотал от того азарта и радости, которыми были переполнены воистину народные артисты труппы Сергея Урсуляка. На грани абсурда и клоунады существовали Маковецкий, Добронравов, Пегова, Крючкова, Хаматова, прелестная Александрова в микроскопическом эпизоде, лирический Трибунцев, неистовые Машков и Гармаш. Великолепны Мадянов, лучше всех в мире играющий опьянение, и Ефремов – похмелье. Самой смешной мне показалась Лика Нифонтова в роли Герты Яковлевны, а какие одесситки мелькали в массовке!!! А кому не нравится, не морочьте мне голову.
Алесь Лихтенштулер, артист драмы