Этот кинофильм первоначально заинтересовал многих вовсе не своими художественными (кстати, присутствующими) качествами и не философской подоплёкой (на самом деле имеющейся) романа Дмитрия Глуховского, и не участием в его экранизации теперь уже всем известного (и заслуженно) Александра Петрова, а обстоятельствами, к искусству отношения не имеющими, и даже враждебными ему.
Ничего просто так не бывает. И чрезмерный мат (без которого легко можно было бы обойтись!), и чрезмерная откровенность (тоже вовсе не обязательная!) эротической сцены. И последовавший чрезмерный скандал в Сети, оскорбительный для исполнительницы главной женской роли Кристины Асмус и её мужа, резидента Камеди Клаба Гарика Бульдога (Харламова), которые, впрочем, активно в него включились, – всё это энергично использовано для раскрутки фильма.
И да, молодёжь, влекомая интригой (был у Асмус в кадре секс с Иваном Янковским или нет?), на него пошла. Однако пошлые вопросы отступили на второй план, так как режиссёр вместе со всеми создателями фильма с первых кадров твёрдо ступил на территорию русской драмы со всеми её проклятыми вопросами от «Что с нами происходит?» и «Что делать?» до «Кто виноват?» и «Доколе?». Сразу подкупили монтажные захлёсты (с энергичными «прыжками в будущее» и отходами в «настоящее»), внедрённые талантливым Климом Шипенко, но совместному путешествию многое препятствовало.
Илья, студент филфака, несмотря на протесты матери-учительницы, поехал со своей возлюбленной из Лобни, где они живут, в московский клуб – отмечать сдачу сессии. Там во время облавы лейтенант ФСКН Хазин подозревает девушку Ильи в распространении наркотиков, её хватают и ведут обыскивать, наш влюблённый студент за неё вступается, да так агрессивно, что оскорблённый лейтенант решает его наказать. Илье тут же подбрасывают наркотики и вскоре сажают на семь (!) лет. Остановимся и отметим маленькую неправду. Причём не одну. Да и не маленькую.
Александр Петров в образе Ильи совсем не похож на студента филфака, ни внешне, ни внутренне. Приведу старинное шуточное наблюдение над филфаковцами: женщина-филолог не филолог, мужчина-филолог не мужчина. Так вот Петров поначалу выглядит, как он выглядит почти во всех фильмах – эдакий бывалый шпанистый паренёк, а вовсе не желторотый влюблённый студент-филолог, заваливший экзамен по романским языкам.
И, конечно, удивительно, что ему ни за что влепили так много, к тому же весь срок он оттрубил от звонка до звонка. Почему не выпустили раньше по УДО? Режим, конечно, кровавый, но не до такой же степени: ведь Илья не наркоман, не хулиган и не активист какой-нибудь, взять с него нечего. Да и с чего Хазину сажать студента? Только с того, что это ему, обиженному, взбрело в голову? Потому что «может»? А как в суде доказывалось то, что Илья матёрый наркодилер? Это же какая морока со свидетелями, с теми, от кого он якобы получал и кому якобы продавал наркотики. За него, наверное, вступились однокашницы из МГУ, там девочки очень активные, и преподаватели, и деканат… Отсутствует важный кусок про то, как уничтожают человека только потому, что он при задержании обозвал полицейского сукой, – и никаких других мотивов, кроме самоутверждения, у полицейского нет. У тех, кто подбрасывал наркотики журналисту-расследователю Голунову, которого часто поминают в связи с «Текстом», мотивы были, и очень серьёзные (своим расследованием он мешал каким-то очень важным людям), а тут? Впрочем, получившему отличное зарубежное филологическое образование Дмитрию Глуховскому виднее: в России это обычное дело, сажают ни за что, здесь страшно выходить на улицу. Хорошо, что он дал герою только семь лет, а не пожизненное, как Дюма своему Эдмону Дантесу.
Итак, Илья освобождается, и тут ещё одна вводная в конструкции сценария: в день освобождения героя его мать умирает – живая сюжету она больше не нужна, а мёртвая – очень. Илья потрясён её смертью, ему тем более надо «посмотреть в глаза» человеку, повинному во всех его бедах. Кстати, зачем? На процессе он на Хазина и ему подобных не нагляделся, зона его тому, что от этой публики надо держаться подальше, не научила? Или он надеется, что Хазин попросит у него прощения?
Благодаря социальным сетям и приятелю, которого очень достоверно сыграл сам режиссёр (вот кто похож на филолога!), Илья многое узнаёт о своём враге, и даже место, где он тусуется. Тут тоже огромная натяжка, оперативники ФСКН в соцсетях не светятся. Но Илья находит Хазина, который теперь уже майор и… сам на улице приторговывает дурью (те, кто хоть немного в теме, в этом месте умерли от смеха!). Илья подходит к Хазину – потом мы узнаём, что его мучили угрызения совести по поводу посадки «студента», так что он не мог его не запомнить, но не узнаёт. Илья говорит, что хочет купить наркоту, Хазин сразу и легко соглашается продать! Хотя, как мы узнаём позже, у него были столкновения со службой собственной безопасности, значит, тем более он обязан быть осторожным, оборотней из ФСКН за последние годы посадили очень много, и не только майоров, но и генералов. Но Глуховский с Шипенко этого не знают, и потому Хазин у них ничего не боится, «право имеет» и ведёт Илью в укромное место, где бывший филолог его избивает, да в сердцах так неаккуратно, что майор падает замертво (видно, на зоне филолог упорно занимался рукопашным боем). Вся эта неправда тотчас покрывается следующей: Илья вдруг страшно переживает от того, что убил своего врага, ведь он не хотел, это получилось случайно! А зачем тогда встречался? Надеялся получить извинения? Или ещё один срок?
Илья забирает айфон и пистолет Хазина (самоубийственно держать при себе эти вещдоки!), сбрасывает тело в канализационный люк... И, наконец, начинается некая фэнтези-антиутопия, к реальной жизни тоже отношения имеющая мало, но чисто умозрительно очень увлекательная.
И тут подробен и убедителен Александр Петров – ему начинаешь верить – и очень изобретателен режиссёр. Благодаря айфону убитого Илья проникает в его жизнь, отношения с родителями и возлюбленной, служебные дела и криминальный бизнес. И не только проникает – и в этом ноу-хау Шипенко-Глуховского – но и совершает поступки, которые влияют на жизнь близких несчастного майора. Читая переписку, смотря его хоум-видео, сохранённое в айфоне, он проникается сочувствием к хазинской подруге Нине (достойная работа Кристины Асмус). И в таком уже отчасти фантастическом ракурсе оживают возникающие в этой айфонной конструкции люди, которым тоже веришь.
Приём не новый, но продвижение его благодаря умениям Шипенко местами завораживает. Актёрски хорошо раскрывается и Иван Янковский. Получился сложный образ, его героя, да и всех здесь становится жалко. Он не окончательный подонок, а «человек обыкновенный», как сказал бы незабвенный Порфирий Петрович, современный запутавшийся, как и его сослуживцы, и девушка Нина, которая забеременела и хочет рожать, но у хазинского отца-генерала для него присмотрена другая невеста, и тут перед Хазиным мучительный выбор... В итоге, что удивительно и радостно, у всех пробуждается совесть, даже у покойника.
То, что давно, гениально описано в великой русской литературе, приходит к нынешнему молодому поколению в таком вот «отражённом», искорёженном виде. Заинтересовавшись тем, натуральный половой акт в кадре или нет, зритель (18+) начинает сопереживать героям и следить за тем, спасёт Илья возлюбленную своего врага, пожертвует всем ради чужого человека или полетит с большими деньгами в дальние страны?
Напоследок не могу не обратить внимание на штампы в изображении бандитов с Кавказа в конце фильма. Гораздо труднее согласиться с другим осточертевшим штампом – беспросветностью финала в беспросветной Лобне (право, обидно за этот вовсе не депрессивный подмосковный городок). Зачем Шипенко с Глуховским убивают своего героя? Почему бы, например, ему вместо того, чтобы возвращать наркоденьги бандитам, не сдать их в полицию, не сдаться самому и не покаяться? Или у него (и у создателей) гордыни ещё больше, чем у Раскольникова? В эпилоге изумила мелодраматическая клякса-вишенка: Нина приносит цветы на могилу Ильи, убийцы своего возлюбленного.
Похоже, создатели осознанно пошли по протоптанной фестивальной дорожке, на которой убогая Рашка несовместима с жизнью совестливого человека и по-другому быть не может.
Иван Янковский сыграл полицейского Хазина