«Золотой медведь» отправился в Иран

Появление второй конкурсной программы «Encounters» (пожалуй, её название лучше перевести как «Встречи») расширило круг возможностей отборщиков, дало шанс перетянуть в Берлин героев фестиваля Sundаnce (например, Элизу Хиттман, чей фильм «Никогда Редко Иногда Всегда» получил Гран-при Берлинале) и Локарно (например, С.В. Винтера и Андерса Эдстрёма, чей невероятный, захватывающий 5-часовой эпос был назван лучшим фильмом в программе «Встречи»)…

Можно было опасаться, что бескомпромиссность авторских высказываний, которая отличала фильмы «Встреч», отпугнёт зрителей. Но ничуть. На показе фильма «Мальмкрог», снятого по трактату Владимира Соловьёва «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории», яблоку негде было упасть. Кристи Пую назван лучшим режиссёром в программе «Встречи».

С другой стороны, на «Гунду» Виктора Косаковского, чёрно-белый аскетичный документальный фильм о недолгой семейной идиллии свиньи Гунды и рождённых на наших глазах поросят, которых она кормит, выводит на прогулку во двор и на лужайку, загоняет обратно в хлев и, кажется, даже воспитывает, выстраивались очереди.

Это контрастное соединение философского спора о судьбах мира и умного тонкого наблюдения за жизнью новорожденных поросят (нет, не трёх, а шести или семи) и их мамы (как выяснилось, отличной характерной актрисы) оказалось возможным именно потому, что главной точкой сборки в обеих конкурсных программах стало кино как искусство. Программы Берлинале интересны именно тем, что многие из фильмов дают редкий шанс не только смотреть их, но и проживать с ними кусок жизни.

Самым сильным в этом смысле опытом оказался фильм «Труды и дни» С.В. Винтера и Андерса Эдстрёма в программе «Встречи». Восьмичасовой фильм, который снимался больше года в японской горной деревне, где осталось 47 стариков, предлагает опыт погружения в небогатую событиями жизнь деревенских обитателей. Они же в основном и сыграли в фильме самих себя. Структура фильма определяется, как и деревенская жизнь, сменой времён года. Сюжет – важными событиями повседневной жизни, будь то работа на огороде, общение с соседями, поминовение предков, уход за лежачей матерью или рыбалка. Скупой перечень того, что сделано за день, как и закадровый рассказ о событиях жизни, появляется на фоне дороги в больницу, зелени кустов, вида гор. Тут нет красивостей, и меньше всего это этнографическое кино. Впечатляет деликатность камеры, которая часто остаётся сбоку или за спиной героев, статичность кадров и естественность движения персонажей, практическое отсутствие крупных планов…

Кино основного конкурса столь радикальных экспериментов не предлагало, если не считать фильма Ильи Хржановского «Дау. Наташа» (оператор Юрген Юргес получил «Серебряного медведя» за выдающееся художественное достижение). Хржановский тоже работал с непрофессиональными актёрами, тоже фактически снимал их в роли самих себя, тоже рассматривал опыт фильма как опыт жизни. Разница в том, что опыт фильма тут был прежде всего опытом жизни актёров по правилам закрытого секретного физического института 1950-х годов. Обстановка той эпохи была воссоздана детально в павильоне в Харькове, где проходили съёмки. Фактически люди играли самих себя в предлагаемых условных обстоятельствах жёсткого тотального контроля. Проблема в том, что, снимая фильм о закрытом институте, жизнь которого определяют две силы – Дау (прототипом его был легендарный физик-теоретик Ландау) и спецслужбы, режиссёр фактически воспроизводит ту же самую систему управления людьми. Конечно, она мягче, без экстрима, который мы видим в сцене, когда Наташу в камере «наказывают» за связь с иностранцем и заодно и вербуют (чтобы не было кривотолков – эта сцена с бутылкой из-под коньяка была постановочной). Но принцип схожий. Просто если вы строите машину времени, то, используя её, вы не сможете оказаться вне времени. Ну, собственно, Стругацкие об этом уже всё написали в романе «Трудно быть богом».

В целом же новые руководители фестиваля Мариетт Риссенбек и Карло Шатриан сфокусировали программу основного конкурса на «встрече с реальностью».

Это может быть реальность цифрового мира, непредсказуемых гаджетов и предсказуемых гигантских корпораций вроде Google. Историю о сложных отношениях с дигитальным миром трёх безалаберных шалопаев из провинциального французского городка режиссёры Бенуа Делепин и Густав Керверн превращают в умопомрачительную комедию. Их фильм «Удалить историю» по жанру – комедия положений, где зрителей ждут блистательные гэги, отсылки к недавним политическим событиям во Франции, вроде вытащенного мимоходом из машины жёлтого жилета, и дружеский привет Мигелю Сервантесу. Хакер, сидящий в поле, где крутятся ветряки, явно двойник благородного идальго Дон Кихота.

Это может быть реальность относительно благополучного итальянского пригорода, где примерные дети из вполне себе нормальных семей среднего класса делают дома бомбу. Молодые итальянские режиссёры фильма «Плохие сказки» братья Д’Инноченцо не зря получили своего первого «Медведя» за лучший сценарий.

Вообще, драма взросления была одной из ключевых тем конкурса. Фильм «Никогда Редко Иногда Всегда» Элизы Хиттман основан на многолетнем исследовании в больницах и социальных центрах Нью-Йорка, куда обращаются с целью сделать аборт те, у кого нет денег на платные дорогие клиники. Названием фильма стали варианты ответа на вопросы, что предлагаются женщинам, обратившимся в социальный центр за помощью. Вопросы простые, но 17-летняя героиня фильма (в её роли отличная юная актриса Сидни Фланиган) начинает плакать, отвечая на них. Фильм Элизы Хиттман, конечно, наследник знаменитой картины «Четыре месяца, три недели, два дня» Кристиана Мунджиу. Он показывал реальность подпольных абортов 1987 года во времена Чаушеску, беззащитность женщин, умолчание о трагедии. В Америке вроде бы ситуация другая. Но та дорога, в которую отправляются две двоюродные сестрёнки из захолустного городка в Пенсильвании, у которых нет денег даже на обратный автобус домой из Нью-Йорка, показывает, с каким прессингом сталкиваются девочки в любой стране.

Берлинский фестиваль, который начался с минуты молчания в память о жертвах стрельбы в Ханнау, завершил конкурсную программу показом фильма «Зла нет» иранского режиссёра Мохаммада Расулофа, которому с 2017 года запрещён выезд из Ирана. Его фото со смартфона одного из коллег режиссёра телеоператор транслировал на большой экран.

Фильм «Зла нет» заслуженно увёз «Золотого медведя». Если основной линией Берлинале стало стремление приблизиться к реальности, то этот фильм предложил тот крутой разворот, ради которого лозунг «Вперёд, к реальности!» был написан Шатрианом на знамени юбилейного феста. Речь о неизбежности морального выбора – именно выбор героев оказывается главной интригой всех четырёх новелл, из которых складывается фильм иранского режиссёра. Каждый из персонажей вынужден решать, участвовать или нет в казни приговорённого к смерти. В Иране есть смертная казнь. Исполнителями её становятся солдаты-срочники, как мы сказали бы. Они за это получают льготы, например три дня отпуска. Именно это оказывается главным мотивом для героя одной из новелл: он мечтает сделать предложение своей девушке в день её рождения. Предложение не очень ко времени – в семье траур, погиб хороший друг семьи, учитель, оказавшийся в тюрьме по политическим причинам. В траурной фотографии на серванте солдат узнаёт узника, из-под которого он вышиб табурет днём раньше. Четыре новеллы – четыре героя, четыре разных выбора и разных судьбы. Расулоф создал жёсткую драматическую конструкцию, в которой условность жанра соединяется с точными психологическими деталями.

В свою очередь, для самого режиссёра, призёра Каннского фестиваля в программе «Особый взгляд», его новый фильм становится не только внятным авторским высказыванием, но и смелым подтверждением собственного выбора. Расулоф, чьи семь фильмов запрещены к показу в Иране, съёмками руководил дистанционно. Доказывая собственным примером, что нет зла, а есть личный, очень трудный моральный выбор каждого.

Жанна Васильева, спецкор «ЛГ»