...Часа в два-три пополудни пятницы, 13-го Нисана тела казненных, - Самого Господа Иисуса и двух разбойников, - были поспешно сняты с крестов. Тело Галилеянина было отдано тайному учернику Христову Иосифу Аримафейскому, - «другу Христа и Пилата, ибо он видел, какие добрые дела Тот творил», - говорится в раннехристианском сочинении, известном под именем евангелия Петра. Господь был положен в иссеченной в скале гробной пещерке-склепе, принадлежащей тайному Иосифу, а о судьбе орудий казни Господа и «двух злодеев» канонические новозаветные книги не сообщают ничего. Упомянутое нами Евангелие Петра приводит рассказ караульных, выставленных под командованием центуриона Петрония у гробницы: «Увидели они, как трое покидают склеп: двое поддерживают Третьего, и крест движется вослед» .
Из других источников известно, что поперечины, распорки, веревки, которыми казненные притягивались ко крестам, огромные гвозди, отрезок доски с полуграмотною корявою надписью "Иисус Назорей Царь Иудейский" («Передают, что в написании вышеозначенных слов греческие и латинские буквы расположены по еврейскому писанию от правой руки к левой». - Воспоминание о поездке в Константинополь, Каир и Иерусалим в 1887 году А. Коптева. СПб, 1888, стр. 121) - как предметы, почитавшиеся иудеями нечистыми, были сброшены в старую каменную цистерну для сбора дождевой воды неподалеку от Голгофы.
«От первых дней апостольской проповеди, уже начались гонения на Церковь Христову.... Даже самые места распятия, погребения и воскресения Господа забросали множеством камней и мусора, с тем только, чтобы отнять у христиан доступ к ним и возможность узнавать их» (Г. Лаврентьев. Двунадесятые праздники Православной Церкви, СПб, 1862). Но святые места эти, помнящие вольное страдание Спасителя мiра, продолжали притягивать к себе верных, и навести морок забвенья, уничтожить ткань возникшего буквально на их ненавидящих глазах Священного Предания - враги Христовы так и не преуспели.
В начале второго столетия от Р.X. император Римский Адриан полностью перестроил Святый Град - и отнял у него древнее имя; отныне Иерусалим звался Элия-Капитолина. Среди прочего было велено засыпать лощину меж Голгофскою скалою и садом Иосифа Аримафейского. В дальнейшем заровняли весь участок, примыкающий к местам Крестных мук Господа; для этого пришлось стесать верхушку Голгофы и засыпать пещерку Св. Гроба. На образовавшейся площадке император возвел храм Венеры и Купидона.
В результате произошло совершенно обратное тому, чего добивались враги Назарянина: по промыслу Божию постройка Адриана как бы пометила святыню, тем самым исключив самомалейшую возможность утраты хранимого Иерусалимскою Церковью знания.
Поэтому от 135 г. (когда имп. Адриан разрешил христианам возвратиться в Иерусалим из Пеллы, куда они удалились в дни восстания иудеев против римлян) и до 326 г. (когда в Иерусалим прибыла св. Елена, престарелая мать Равноапостольного Константина) топографическая история Евангельских событий, сохраненная в первоначальной общине верных, обходилась, - по выражению Греческой православной энциклопедии, - «без темных пятен». Св. Елена смогла обнаружить Гроб Господень и Трепетную Голгофу. «Снимали слой за слоем, - повествует о раскопках современник обретения, «отец Церковной Истории» Евсевий Памфил. - И вдруг, в глубине земли, сверх всякого чаяния, оказалось пустое пространство, а потом - честное и всесвятое знамение спасительного Воскресения». То была гробная пещерка.
О местонахождении Честнаго Креста у Евсевия нет ни слова. Однако через десять с небольшим лет по его смерти - в 351 году - св. Кирилл Патриарх Иерусалимский обратился к преемнику св. Константина - императору Констанцию с письмом, где подробно излагается, - как «во дни родителя твоего Константина, да будет благословенна его память», поблизости от Святого Гроба отыскался Животворящий Крест Господень. Согласно древнему преданию, место, где пребывал Св. Крест, указал, - не без принуждения: он был посажен в темницу, - некто Иуда, называемый «сыном пророка», и, как носитель высокой степени посвящения, причастный зловещим тайнам того страшного иерусалимского дня – дня Распятия.
Но необоримая сила Креста Господня простерлась и на него: воочию видя чудеса от извлеченного из земли орудия позорной казни, Иуда уверовал в Распятого «и крестился, и был во святом крещении наречен Кириаком; впоследствии он был патриархом Иерусалимским. При императоре Юлиане Отступнике был истязаем за Христа и приняв мученический венец, был сопричтен к лику святых» (см. Четьи-Минеи, Сказание о Воздвижении Креста Господня, день 14-й и церковный календарь за 28 окт.).
У св. Иоанна Златоуста сказано, что отличить Крест Христов от крестов разбойничьих, удалось по табличке с надписью, сделанной по приказанию Понтия Пилата. Но в описании историка Созомена, - вошедшем в Четьи-Минеи, - рассказывается, что этот отрезок доски обнаружился лежащим отдельно. Распознать Крест Иисусов удалось благодаря чуду исцеления тяжко болящей и - воскрешению. «По выходе Патриарха с Царицею и народом, несшим кресты из дома исцелившейся, им встретились многолюдные похороны одного Иудея. Исполненный веры Патриарх, остановил погребальное шествие и подойдя ко гробу, возложил на мертвеца все три креста...; один лишь Крест Победителя смерти и Источника жизни расторг смертные узы - и умерший ожил!».
После того как св. Елена поклонилась Животворящему Древу, этого пожелал и присутствующий при раскопках люд. Тогда Патриарх Макарий став на возвышении, воздвиг Крест над толпою.
Современные православные агиографы полагают, что Воздвиженское сказание совместило два события церковной истории: Обретение Честнаго Креста, празднуемое на восьмой день марта и - собственно Воздвижение, которое, скорее всего, произошло в совсем иные времена: на второй день праздника в память обновления соборного храма Воскресения Христова в Иерусалиме.
«С тридцатого года царствования Константина (следовательно, с 335-36 гг. – ЮМ) отмечается сей праздник с особенным великолепием, и прибывают многие со всей земли, дабы поклониться святым местам и присутствовать на празднике Воздвижения»,- сказано в «Истории» Созомена.
В Иерусалимском «Канонарионе»-Типиконе VII ст. Воздвижение является как бы продолжением праздника Обновления, только события эти в своей духовной значимости - поменялись местами. Возможно, что так произошло, поскольку Воздвижение Креста Господня повторилось вновь - через триста лет после Обретения. В 628 году византийский император Ираклий одержал победу над персидскими войсками, которые за четырнадцать лет до этого заняли Иерусалим и унесли из Святого Града часть хранившегося там Животворящего Древа. Император,- босой, в простом одеянии, - внес на своих плечах возвращенный из плена Крест Господень. Святыню принял тогдашний патриарх Иерусалимский, высоко вознес его над молящимися, - и многотысячная толпа запела: «Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы Православному Императору на сопротивные даруя…».
Была и у нас на Руси своя частица Животворящего Древа. В 1799 г. в царствование Государя Императора Павла Петровича, по принятии им на себя звания Великого Магистра рыцарского Ордена Св. Иоанна Иерусалимского, она, вместе с иными святынями (десница св. Иоанна Предтечи и Филермская икона Божией Матери) были перенесены с острова Мальта в Россию, где пребывали в Гатчинском дворце. История святынь Ордена, доставленных в наше Отечество, заслуживает подробного очерка, - если не цельной книги. Здесь же мы ограничимся относительно краткими примечаниями, тем более, что судьба этих Святынь, и самое сегодняшнее местопребывание некоторых из них – изучены не до конца. Но сперва – несколько слов об орденских реликвиях: т.е. короне Великих Магистров, т.н. «кинжале веры», Большой печати Ордена и – о принадлежавшем Великому Магистру ла Валетту серебряном кресте-медальоне с изображением Богородицы Филермской; этот последний по преданию содержал в себе подлинный шип от тернового венца Господня: он был прислан в дар Государю Павлу Петровичу как Протектору Ордена Св. Иоанна, поскольку было известно, что Император с детских лет чтил память ла Валетта - героя Великой Осады Мальты. Принято считать, что в 1803 г. «кинжал веры», Большая печать и копия короны Великих Магистров, изготовленная в России, была доставлена в Мессину (Сицилия), где тогда пребывал Джованни Томмази, ставший Великим Магистром Ордена после мученической кончины Императора Павла. Подлинная же корона Великих Магистров, согласно утверждениям многих исследователей, оставалась в Санкт-Петербурге. В книге исторического писателя И.А. Антошевского сказано: «Регалии Великого Магистра, корона и «кинжал веры» хранятся ныне /т.е. ко времени появления его книги – в 1914 г/ в московской Оружейной Палате» В месячных Минеях и других богослужебных книгах и справочниках мы находим перечисление всех орденских Святынь, каковые 12 октября 1799 г. были торжественно вручены в Гатчине Государю Павлу Петровичу, - Под тем же днем Минея отмечает «празднование святому Иоанну Крестителю Господню, на память перенесения из Мальты во град Гатчину креста из части древа Животворящего Креста Господня, чудотворного образа Божия Матери (Филермския), писанного святым Евангелистом Лукою, и десныя руки мощей святого Иоанна Крестителя. (Минея Месячная, Октябрь во 12-й день, изд. Киево-Печерской Лавры, 1878).
С.В. Булгаков в своей «Настольной Книге для священно-церковно-служителй» добавляет, что «в том же /1799/ году все эти святыни были перенесены в Петербург, в церковь Зимнего дворца. С 1852 г. сии святыни ежегодно 11 октября привозятся в церковь Гатчинского дворца, откуда 12 октября они с крестным ходом переносятся в Гатчинский собор, где остаются на 10 дней для всенародного поклонения и молебствий. Для этого праздника была составлена особая служба. …В 1852 г., когда был построен Павловский собор в Гатчине, восстановилось и торжество праздника....»
Пореволюционная судьба Святынь, - от вывоза их из Петрограда в 1919 г. свящ. Богоявленским, пребывания у Вдовствующей Императрицы Марии Феодоровны в Дании, а затем – у короля Георга II Греческого, и, наконец, передача их королю Югославии Александру I, где они пребывали в королевской часовне в Дедине, вплоть до начала немецких бомбардировок Белграда в 1941 г. изложена в основательной статье Р.Р. Гаффифулина «Об Иконе Филермской Богоматери», помещенной в сборнике Император Павел Первый и Орден Св. Иоанна Иерусалимского в России, СПб, 1995 (стр. 111-116.). Из нее мы узнаем, что Рим настойчиво пытался получить орденские Святыни в свое распоряжение еще в 1918-1919 гг., на что тогдашняя большевистская администрация дала свое согласие, и потребовала разыскать их; упоминался, прежде всего, образ Богородицы Филермской. Но власти спохватились с опозданием, - когда образ был уже вне пределов их досягаемости. Нам остается добавить немногое. В самом конце двадцатых-начале тридцатых годов Первоиерарх Русской Православной Церкви заграницей Блаженнейший митр. Антоний (Храповицкий) писал Н.М. Котляревскому, инициатору возведения в Брюсселе Храма-Памятника убиенной Царской Семьи: «...наши Петроградские святыни до сих пор лежат в сейфе /Югославянского/ Министерства Двора, а не в церкви» (Письма Блаж. Митрополита Антония. Джорданвилль, Нью-Йорк, 1988, стр. 198). После начала военных действий в 1941 г. Святыни были отправлены в Черногорию, в Острожскую обитель, возле Микшича. В 1994 г. появились сообщения, что образ Богоматери Филермской находится в древней столице Черногорской митрополии – Цетине, в монастыре св. Петра Цетинского. Что же до прочих Святынь, - части Животворящего Креста и десной руки Иоанна Крестителя, - они, будто бы, исчезли: поговаривают, что один из насельников монастыря в Черногории открыл их местонахождение немецким и итальянским офицерам, после чего следы этих Святынь затерялись. С другой стороны, дочь Регента Югославянского Престола Князя Павла, Ее Королевское Высочество принцесса Елизавета Павловна в разговоре с автором этих строк в Нью-Йорке (1998 г.) - со всей определенностью утверждала, что видела Святыни Ордена во время своего визита в Черногорию.
Так или иначе, обретенное Крестное Древо, как говорится в письме св. Кирилла Иерусалимского, «рассеялось по всей вселенной», ибо части его были розданы Поместным Церквам. По сей день, сказывают, идут в Иерусалимскую Патриархию прошения – уделить частицу Святыни, но удовлетворить их, разумеется, невозможно.