Ситуация, описанная в статье Е. Игнатовой «Плохие все, кто не похож на нас?», далеко не столь однозначна, как издалека её представляет уважаемая искусствовед. Не апологеты Кандинского ворчат в Ульяновске на якобы «устарелого» Пластова, не дремучие невежды, не знающие его имени. Напротив: люди, считающие Пластова идеалом художника вообще, недовольны тем, что именем великого мастера бряцают не ради подъёма культуры родного края, а ради пресловутого имиджа области.
Отсутствие подобострастного восторга по поводу столь громкой и щедрой премии в среде рядовых работников культуры объясняется заметным расхождением между декларациями и реальным состоянием дел. И грустным осознанием факта, что в ходе громких акций, как всегда, будут финансово согреты прежде всего столичные гости и иже с ними; что немалые миллионы снова утекут из области в карманы людей, безусловно, достойных, но ничем, кроме своего мимолётного появления, ульяновскую культуру не обогативших. Так, из десяти миллионов, ушедших в виде премий в ходе прошлогоднего культурного форума, 97 процентов достались приезжим, в том числе даже директору Спрингфилдского музея в США. То же самое, лишь в более крупном масштабе, ожидается и в связи с премией Пластова. Е. Игнатова писала, что, не будь Ульяновска, «её следовало бы учредить иным институтам». Истинно золотые слова. Давно бы следовало – и на федеральном уровне!
Год назад было громко объявлено о выделении 21 миллиона на местное книгоиздание. Я сразу воспылал надеждой издать давно готовый альбом о пушкиниане Анатолия Зыкова (речь о ней впереди), сразу подал заявку, смету и т.п. (на тысячу экземпляров нужна одна сорок шестая от этой суммы). В конце года звоню в наше министерство с вопросом, какая часть обещанной суммы уже выделена. Ответ был: «Ни копейки». На фоне утёкших 97 процентов это и неудивительно.
Теперь о пушкиниане. «ЛГ» в № 26 за 2008 г. рассказала о беспрецедентной акции: народный художник России, действительный член Академии художеств Анатолий Иванович Зыков подарил Ульяновску главное дело своей жизни – уникальный цикл «Сквозь штормы судьбы. Пушкин» – 220 полотен, литографий, рисунков, акварелей, ярко и образно повествующих о жизни и творчестве великого поэта; цикл, уже удостоенный серебряной и золотых медалей. Так вот, на открытии этой выставки-дара не было даже заместителей мэра и губернатора, дабы поблагодарить старого больного мастера, жить которому оставалось четыре месяца. Не говорит ли это об уровне именно культуры?
Будучи свидетелем зарождения этой идеи – переезда уже знаменитой пушкинианы из московской мастерской в Ульяновск, – я заполонил местные газеты призывами: «Приютим Пушкина!» (условием переезда было обещание постоянной экспозиции в будущем). Когда с этим же призывом был я в конце 2006 года у начальника областного департамента культуры Т.А. Ившиной, она ответила: «Я первая буду голосовать против – у меня на ремонты денег нет». Отозвался только ныне покойный директор заповедника «Ульяновск – родина Ленина» Александр Зубов, которому и была вручена при открытии выставки дарственная на все 220 экспонатов. И вот уже пять лет как бесценная пушкиниана томится в хранилище: от тематики заповедника она вроде бы далека, а министерство культуры вроде бы не знает о её наличии. На фоне громких самопоименований культурной столицей такое безразличие не может не удивлять. В 2011 году распределили двухмиллионные куши между вовремя осведомлёнными (и, как правило, иногородними) участниками невнятно озвученного конкурса «Современная культура России на территории Ульяновской области» (так и хочется добавить: «…лежит под замком»), где среди прочих были и лазерные шоу, и городок из картонных домов. Моя статья «Дорогой картон и бесплатные сокровища» заканчивалась словами: «Этот вопрос (об экспозиции пушкинианы. – Л.Н.) должен войти в конкретные планы нашего министерства культуры. Грех пренебрегать таким сокровищем!»
Недолго побывший министром культуры Геннадий Журавлёв готов был озаботиться вопросом её экспозиции, да и на мои слова, что надо бы в 2012 году издать готовый к печати альбом о зыковской пушкиниане, сказал: «Не просто в этом году, а к июню, к Пушкинским дням! Это же Год истории, Год русского языка! Запускайте!»
Но, увы, вскоре покинул пост, а слова нового министра о преемственности, похоже, остались словами. И вот уже год как альбом числится (опять же на словах) в разряде якобы приоритетных изданий, и боюсь, что это надолго. Уж если нет чувства простой благодарности бескорыстному мастеру, если вожди культурного фронта не представляют мощи воспитательного и патриотического потенциала пушкинского сериала – о чём ещё говорить? Право, подмывает написать министру культуры письмо с предложением забрать его властью весь цикл и передать тому городу, который примет его с любовью и пониманием. Зачем поощрять «собаку на сене»?
Ещё пример. С 1965 года, когда не успели к открытию памятника И.А. Гончарову отлить запроектированную накладную бронзовую подпись-факсимиле писателя, на постаменте эта подпись просто покрашена бронзовой краской, как на сельском кладбище. Казалось бы, уж к 200-летию писателя постамент будет доведён до ума. Но нет, ни ноябрьское 2011 года моё напоминание («Поставить последнюю точку. Бронзовую»), ни майские письма вплоть до губернатора, ни даже публикация в «ЛГ» (№ 27, 2012 г.) никого не колыхнули: не по силам «культурной столице» вырезать росчерк якобы любимого писателя из металлической пластинки.
Не по силам обнародовать замечательный дар замечательного художника или хотя бы издать альбом о нём. Куда проще поражать страну двухмиллионными премиями, не утруждаясь насущными «мелочами».
Лев НЕЦВЕТАЕВ, лауреат Золотой Пушкинской медали творческих союзов России,
УЛЬЯНОВСК