Провинциал из «простой семьи» решает стать актёром и рвётся в Москву – товарищи хихикают, родители в ужасе. Проходит в школу-студию МХАТ только с третьего раза, а между поступлениями работает токарем, шахтёром, водолазом. И вот – победа, он студент, как сказали бы сейчас, элитного вуза, но вскоре педагоги причисляют Меньшова едва ли не к худшим на курсе... Выход из абсолютного жизненного тупика ищет в режиссуре. Становится учеником самого Ромма, но во ВГИКе он на птичьих правах, опекающий его мастер умирает, и тогда же – первая горькая несправедливость на режиссёрском поприще: фильм, снятый к 50-летию ВГИКа, забракован начальством, смыт на серебро. Казалось бы, «Розыгрыш» – необыкновенно удачный дебют, но Меньшов сталкивается с холодным неприятием коллег, кино представляется им «слишком советским». «Москва слезам не верит» – очередной парадокс: члены съёмочной группы называют картину халтурой, а после феноменального успеха кинотусовка подвергает Меньшова обструкции. Уже законченное кино «Любовь и голуби» становится жертвой антиалкогольной кампании, его отдают перемонтировать другому режиссёру. «Ширли-мырли» оскорбляет вкус эстетствующих киноведов. «Зависть богов» критика игнорирует, фильм остаётся практически без проката.
И это только несколько образцов из богатой коллекции преодолённых трудностей.
Но если препятствия советского периода сегодня кажутся картонными, то препоны последних времён – железобетонны. Бьётся в стену народный артист, оскаровский лауреат – непробиваемо. В высоких кабинетах улыбаются, признаются в любви, но денег на кино не дают.
Красивая формула – преодоление формирует личность – к Меньшову не слишком подходит. Он уже был личностью, когда приехал покорять Москву в 60-е, и уж тем более в XXI веке, ставшем для него режиссёрским безвременьем. Не препятствия ему были нужны, а тепличные условия. И не пришлось бы сегодня удивляться фильмографии, в которой пять режиссёрских работ за пятьдесят лет.
Олег Пухнавцев