Наш собеседник и во власти побывал, и в оппозиции, ему, кандидату математических наук, довелось попробовать себя в бизнесе, послужить в правительстве, позаседать в Госдуме. Кто-то его уважает, кто-то – на дух не переносит. В любом случае прожившему большую жизнь в политике всегда есть что вспомнить.
– Борис Борисович, в чём главное отличие 90-х от нынешних времён?
– Это другая эпоха. В начале 90-х мы не понимали, что вообще происходит. Советская жизненная стратегия предполагала честную работу на одном месте. Всё было бесплатно – жильё, образование, медицина. Но вдруг всё рухнуло, и лишь небольшая часть людей использовала открывшиеся возможности для быстрого обогащения или для стремительной политической карьеры. Сейчас, худобедно, большинство приспособилось к рыночной экономике, но нынешнее время всё больше напоминает брежневский застой, особенно в политике.
– Почему Горбачёв притормозил с реформами?
– Ровно по той же причине, что и Путин, тоже поначалу выступавший как сторонник открытого общества и либеральной демократии. Это проблема всех лидеров, затевающих реформу в России в эпоху кризиса, – если ты действительно делаешь то, что нужно для развития страны, ты не только рискуешь потерять власть, но и окажешься в учебнике истории в одном ряду с Борисом Годуновым, при котором началась Смута, хотя все предпосылки Смуты и развала страны были заложены предшественниками типа Ивана Грозного. Горбачёв получил страну с неэффективной экономикой, деградирующей политической системой, и на его правление пришёлся распад СССР, – хотя эту экономическую и политическую систему построил не он, а, по большому счёту, Сталин. Зато теперь Сталин великий, а Горбачёв – виновник крушения СССР. Путин быстро это понял, закрутил гайки – и его возлюбили…
– Вы были советником первого вице-премьера Немцова во времена, когда такие монстры, как «Транснефть», «Газпром» и РАО «ЕЭС России», были неподконтрольны государству и даже не платили налогов. Как удалось прекратить эту «малину»?
– История 90-х – это история сначала дикой инфляции, а потом дефолта. Налоги никто не платил, социальные обязательства в целом оставались советскими, неподъёмными для рыночной экономики, и в итоге бюджет находился в катастрофическом состоянии. Напомню, что все 90-е Госдуму контролировали коммунисты, а вовсе не либералы, и даже не «партия власти», которой тогда числился «Наш Дом – Россия». Правительство пыталось привести социальные обязательства в равновесие с возможностями бюджета, но фракция КПРФ в 1995–1997 годах это блокировала и принимала популистские законы, проламывая даже вето Ельцина. Государство тратило больше, чем собирало, приближалась неминуемая катастрофа.
Когда в 1997 году в правительство пришли Чубайс и Немцов, Ельцин поставил задачу – сбалансировать бюджет. Тут и выяснилось, что огромные квазигосударственные компании ничего не платят в казну. Ну, и шалостей хватало. Скажем, у руководившего тогда «Газпромом» Рэма Вяхирева был трастовый договор, согласно которому он рулил «Газпромом» от имени государства, контролировал сам себя и мог лично за копейки выкупить государственный пакет акций. Мы долго искали этот чудесный трастовый договор и в конце концов нашли. В общем, надо было показывать зубы. Немцов поручил мне проработать механизм, который вернул бы под контроль государства крупные монополии. Тогда для управления «Газпромом» создали коллегию представителей государства во главе с Немцовым, я был там секретарём. Пересмотрели трастовый договор с Вяхиревым, вернули под контроль государства «Газпром» и не пустили туда Березовского. А были ещё «Транснефть», РАО «ЕЭС», ОРТ – главный телеканал страны…

Правительство Кириенко
– Березовский должен был стать главой «Газпрома»?
– У меня до сих пор хранится утверждённое Черномырдиным решение о назначении Березовского председателем Совета директоров «Газпрома». Оставалось только получить подписи вице-премьеров. Приходит ко мне представитель Березовского и говорит: мы знаем, что у тебя лежит факсимиле Немцова, вот готовый документ, всё уже утвердил Черномырдин, твоя задача – просто поставить подпись Немцова. А Немцов в это время был с официальным визитом в Китае. Я ему звоню: мол, что делать? Он мне: съешь эту бумагу, забаррикадируйся и жди меня. А мой кабинет уже был в осаде – мне и «кнутом» от Черномырдина угрожали, и «пряники» от «Газпрома» предлагали… Продержался я два дня, а там приехал Немцов и добился у Ельцина отмены черномырдинского решения. Так мы заставили монополии подчиняться государству.
С ОРТ было сложнее, выкурить оттуда Березовского тогда не получилось. Потом он припомнил Немцову и фиаско с «Газпромом», и историю с ОРТ, и в 1998 году нас с Немцовым «ушли» из правительства. При этом Борис Абрамович поддерживал с нами внешне дружеские отношения. Помню, в самом начале 2000 года мы, три Бориса – Березовский, Немцов и я, – сидели в буфете Госдумы, и Березовский вдруг выдал: «Даже не знаю, чего ещё хотеть, – я депутат Госдумы, главный канал страны мой, президент мой…» А я ему говорю: «Борис Абрамович, от тюрьмы да от сумы не зарекайся, в России, чай, живём». Он только посмеялся…
– С Путиным во время работы в правительстве пересекались?
– Путин тогда был начальником контрольного управления в администрации президента и потом директором ФСБ, а я был помощником премьерминистра, мы на совещаниях иногда сидели рядом, и ничто, как говорится, не предвещало… Помню, как Путин приехал в начале 2000 года выступать в Госдуму ещё в ранге и.о. президента. Я сидел на первом ряду, в трёх метрах от трибуны, и видел, как он страшно волнуется. Но он справился и даже вошёл во вкус. Несколько первых лет президентства он часто и подолгу общался с руководством всех парламентских фракций, в том числе с Немцовым и со мной, внимательно выслушивал наши предложения.
– В 2000 году вы стали первым заместителем Бориса Немцова в думской фракции СПС. Чем отличалась та Дума от нынешней?
– В девяностые политика была абсолютно свободным занятием, чтобы стать депутатом или губернатором, не надо было согласовывать это в администрации президента. Я помогал стать губернатором Борису Громову в 1999 году, когда он победил спикера Госдумы Селезнёва, которого поддерживал Кремль. Сейчас такое невозможно представить. Это было время открытой политики, и АП не могла ничего сделать с теми же коммунистами, в девяностые контролировавшими Думу, – у них было большинство, и они напринимали кучу популистских законов, преодолевая и сопротивление правительства, и вето Ельцина. Тогда и бизнес не боялся финансировать партии. Тот же СПС открыто поддерживали Потанин, Ходорковский и все остальные олигархи. Впрочем, они поддерживали и КПРФ. Доходило до курьёзов, когда правительство вносило проект о резком повышении акцизов на полезные ископаемые, что было хорошо для бюджета, но плохо для нефтяных олигархов, – и фракция СПС голосовала за этот проект, а КПРФ – против.
– В Думе практиковалась покупка депутатских голосов?
– Ну, далеко не всегда голосование происходило из меркантильных соображений, в большинстве случаев фракции голосовали соответственно своим политическим взглядам. Но были и чисто коммерческие сюжеты, с конкретными интересантами из бизнеса. Я сразу предупреждал лоббистов, что мы ни за какие деньги не станем голосовать за то, что противоречит нашей идеологии, и речь идёт не о взятке лично кому-то, а о переводе денег на официальный счёт партии в качестве добровольного пожертвования. Чтобы легализовать эту сферу, выстроить цивилизованную лоббистскую схему, Немцов, Хакамада и я внесли законопроект о лоббизме, но он до сих пор пылится в Думе.
– СПС можно считать детищем Чубайса?
– Да, СПС создал Чубайс, он был мотором и конструктором этой партии. Тогда он был очень сильной, самостоятельной фигурой, и только он смог собрать в одну партию таких разных людей, как Гайдар, Кириенко, Немцов, Хакамада, Крашенинников и так далее. В СПС было три составные части. Первые – это демократы и правозащитники первой волны, пришедшие из «Демвыбора» Гайдара. Вторые – люди, приведённые в СПС Кириенко, многие вышли из комсомола и из бизнеса, потом они вполне вписались в путинскую систему. Третья группа – «самоходные» молодые политики вроде Немцова. Такой пёстрый СПС и вошёл в Госдуму. Вскоре Кириенко ушёл в полпреды, Немцов стал лидером фракции, а я его первым заместителем – и фракция стала более оппозиционной, чем, очевидно, планировал Чубайс. Та Дума отличается по устройству от нынешней. Сейчас, при большинстве ЕР, можно провести любой закон, если его поддерживает правительство. А в 1999 году были две колонны бюрократии, не имеющие думского большинства, – «Единство» и «Отечество – вся Россия». Никогда не забуду, как после сговора КПРФ и «Единства», поделивших между собой посты в Думе, две фракции в знак протеста покинули зал – это были «Отечество – вся Россия» и СПС. Фракцию СПС выводил я, а «отечественников» – Вячеслав Володин, будущий спикер Госдумы.

С Немцовым и с песней по жизни
– Многие из тех, с кем вы начинали политическую карьеру, давно не у дел, иных уж нет, а те – далече… По кому из бывших соратников особенно скучаете?
– По Борису Немцову. Это был невероятно харизматичный политик, обладавший обаянием огромной силы. Немцов понимал и любил Россию, он прекрасно знал, как устроена власть, как надо решать стоящие перед государством проблемы. Как ни странно, скучаю в каком-то смысле и по Сергею Кириенко. Это фантастически технологичный и работоспособный человек, идеальный управленец, способный решить практически любую поставленную перед ним задачу, – самые значительные за всю жизнь результаты моей работы были в те четыре месяца, когда я работал его помощником. Но потом наши пути разошлись.
– Почему в последние годы жизни Немцов оказался невостребованным?
– В конце 90-х страна наелась свободы и шумных лидеров, нужны были другие политики, такие как Путин – на вид простой и скромный, спортивный, неговорливый, и чтобы погоны просвечивали. Поэтому Путину удалось подстроить под себя государственную машину, выстроить «вертикаль» и стать реальным лидером нации. Немцова же стали изображать «разрушителем-баламутом». Обидно за державу, не использовавшую огромный потенциал Бориса Немцова. Другого человека с таким набором качеств я никогда больше не видел. Но, мне кажется, не за горами опять время открытых политиков, к каковым я отношу, например, Навального.
– Вы ведь и его хорошо знаете?
– Мы познакомились, когда он был ещё в «Яблоке», совсем молодым человеком. Время от времени пересекались, при Белых он готовил для СПС агитационные материалы и занимался пиаром. Навальный играет «в длинную» и в этой логике делает верные ходы, у него есть стратегическое мышление, он готов многим рискнуть, чтобы в следующей политической эпохе сказать своё слово. Не случайно же треть голосовавших москвичей на выборах мэра были за него – и именно после этого власти решили ему больше такого шанса не давать, сообразив, что он может победить на честных конкурентных выборах. Представьте-ка дебаты Навального с Медведевым и что Навальный с бедолагой сделает… Мне кажется, у него есть и слабые стороны: плохо получается взаимодействие с партнёрами, он радикален, не готов к компромиссам. Адские ярлыки, которыми он награждает противников, ограничивают его возможности для диалога не только с оппонентами, но и с возможными партнёрами. Я давно в политике и могу сказать: увы, никакие, даже самые душераздирающие истории не имеют почти никакого значения с точки зрения изменения привычных взглядов людей. И даже если Навальный покажет видео, как Путин лично заливает ему в трусы «Новичок», одни в это не поверят, ибо это сломает их картину мира, а другие подумают: так вам, американским шпионам, и надо! Впрочем, сейчас главное – чтобы Алексей вышел на свободу, сохранил силы и здоровье и – помечтаем – смог участвовать в честных выборах, тогда и увидим, насколько он «никому не интересен»…
– Если бы вы стали президентом, что сделали бы в первую очередь?
– Усилил бы реальную конкуренцию в политике, уменьшил влияние силовиков на политику и экономику, восстановил нормальные отношения России с ключевыми державами и важнейшими экономическими партнёрами. То есть исправлял бы курс, заданный Путиным, который во многом был верным по итогам 90-х, но который сейчас, по моему глубокому убеждению, ведёт Россию в тупик.
– В России есть реальная системная оппозиция?
– Если мы говорим об официально зарегистрированных партиях, то они контролируются Кремлём. В 2019 году я решил выдвинуться в местные депутаты в родном Долгопрудном. Если бы шёл самовыдвиженцем и собирал подписи, со мной произошло бы то же самое, что с оппозицией на выборах в Мосгордуму. И я стал ходить по партиям и просить, чтобы меня выдвинули, – «системники» могут выдвигать без сбора подписей. И вот одна уважаемая федеральная партия сказала: «Мы согласны, но нам нужно согласовать это сам знаешь где». Я говорю: «Ребята, я же собираюсь не в губернаторы или в Госдуму, а всего-то в горсовет Долгопрудного!» Они отвечают: «Ну, ты же понимаешь, сейчас такое время». А потом говорят: «Мы сходили куда надо, а там сказали: «Не надо». Конечно, у системных партий есть какая-то степень свободы, но состав партийных списков на выборах – только по согласованию с Кремлём или с губернаторами. По ключевым политическим вопросам все четыре партии в Госдуме голосуют, как правило, одинаково, достаточно вспомнить голосование по поправке к Конституции, только КПРФ иногда удаётся немного отклониться от «генеральной линии»…
– Википедия утверждает, что вы были экспертом Комиссии по защите суверенитета и предотвращению вмешательства во внутренние дела в Совфеде…
– Ой, врут. О том, как было на самом деле, читатели «Литературки» узнают первыми. Это удивительная комиссия, где люди с умным видом ищут руку коварного Запада во всех наших неприятностях, включая протесты по поводу безобразий на выборах. Глава комиссии сенатор Андрей Климов, с которым мы хорошо знакомы уже лет двадцать, как-то пригласил меня в кафе и посетовал: мол, не можем чётко сформулировать, с чем борется наша комиссия, – не даётся само понятие «незаконное вмешательство». Я чисто из профессионального интереса на салфетке набросал юридическую формулу «незаконного вмешательства». Но потом некий член комиссии в интервью «Коммерсанту» сказал, что я участвовал в разработке концепции закона об иностранном вмешательстве, – и началось…
– В той же Википедии написано, что в феврале 2012 года вы предлагали себя в качестве доверенного лица Путина. Опять врут?
– В 2012 году я возглавлял Корпус наблюдателей «За чистые выборы», мне надо было поставить наблюдателей на участки. По закону наблюдателей могут назначить либо кандидаты, либо их доверенные лица. Я и написал всем кандидатам в президенты: назначьте меня доверенным лицом, но я не собираюсь за вас агитировать, статус доверенного лица нужен для назначения наблюдателей. Меня согласились назначить доверенным лицом Миронов и Прохоров, и в итоге я стал «доверенным» от Миронова.
– Кто виноват в украинских неприятностях?
– С Украиной в последние десять лет случились три большие неприятности – упадок экономики, потеря Крыма и война в Донбассе. Думаю, восемьдесят процентов вины тут лежит на украинской элите, и по десять процентов – на США и России. Так масштабно изгваздать страну не способны никакие внешние силы. Я почему-то не могу представить, что великий Путин раскачает Германию, а великий Госдеп раскачает Китай. Но если в стране бардак и дикая коррупция, такую страну и раскачивать не надо, она валится сама.
– Давайте немного о вас. Нынче ведь подрастает уже пятый Борис Борисович среди Надеждиных?
– Да, мой сын тоже Борис, а начал эту традицию прапрадед. По мужской линии знаю свою родословную до XVII века, двести лет мои предки были священниками в селе Санино Суздальского уезда Владимирской губернии. Храм, построенный прапрапрапрадедом, стоит там до сих пор. Кстати, прадед Борис Надеждин в 1906 году баллотировался в Государственную думу, но не прошёл по имущественному цензу. Когда я стал депутатом, даже пошутил, что наконец исполнилась вековая мечта Надеждиных и хоть один попал в Думу.
– Ваше увлечение горными лыжами – дань политической моде?
– Я начал кататься на горных лыжах в прошлом веке, когда модой ещё и не пахло и в Альпы никто не ездил. Научили друзья. Они напоили меня коньяком, нацепили на меня лыжи, подняли на вершину Чегета и сбежали. Сползал с горы два с половиной часа, набил себе синяков, но спустился. Мотивация у меня была сильная – я хотел убить тех, кто заманил меня на эту гору. Но они вовремя спрятались. А через три дня я уверенно катался на горных лыжах. И до сих пор катаюсь, невзирая на возраст, вес и перенесённые инфаркты.
– Вас иногда называют «неправильным политиком»…
– А я и есть «неправильный», и если ещё как-то вписывался в романтические 90-е, то в нулевые и 10-е годы не вписался, ибо не обладаю требуемыми сегодня качествами: строем не хожу, елеем в начальство не брызгаю. Но, надеюсь, ещё сгожусь, если у нас будет не белорусский сценарий, а относительно мягкая модификация режима, когда понадобятся люди, умеющие находить компромиссы, способные разговаривать и с оппозицией, и с властью. России не нужны революции. У нас в политике хватает бескомпромиссных борцов друг с другом, но явный дефицит миротворцев. А России нужны миротворцы.
Не наговаривайте....... Грех это (с)
А собственно граждане Украины, громадяне УРСР, не виноваты?
"Рафик не уиноват!" (с)
А кто скакал на майданах, кто ставил на колени своих защитников, кто убивал жителей Донбасса? Вина на России?! Может хватит Россию винить в том, что громадяне Украины сами себе в стране натворили, а теперь - "Рафик не уиноват" кричат!
А Россия "виновата" лишь в том, что недостаточно громко лохам рассказывала, что с ними будет. С ними сейчас происходит ровно то, что предсказывал Путин в 2013 году...... Кстати, большинству, судя по результатам выборов, все нравится.
Люблю его смотреть. Наш мужик, от сохи. Честный, открытый.
И Навальному верную оценку дал. Навальный нужен как человек, показывающий всю грязь власти. А это дорогого стоит, далеко не каждый на это способен.
Навальный сядет. По моему мнению примерно на 12 лет. По совокупности подвигов.....
Навальный свой фильм про "дворец Путина" снял в Германии в профессиональной студии. На деньги поступившие из США. Оказалось, что это не дворец, а строящаяся долгие 15 лет гостиница. Оказалось, что не Путина. Зато достигнут результат - избитые демонстрантами граждане России, выбитый глаз госслужащего.
Единственный положительный результат - все увидели, что Денисов обыкновенный лох. Хотя, пожалуй, не единственный - обнаружилось, что таких лошар в России не много....
Спокойной ночи, лошара.
Он заведомо не был способен показать нужный заказчикам из США результат. Зато отлично помогал выявлять радикалов из числа его соратников, которых постоянно сажали.
Заказчики из США поняли его никчемность. Бросили в последний бой его и легковерных сограждан. Не срослось......
Размечтался. На свободе будет лет через 10. В лучшем случае. Заслужил.
С чем согласен - Кириенко, это самый недооцененный государственный служащий. Если говорить об обществе. Не зря человека наградили званием Героя России. Его старания на посту Росатома очень продвинули атомную отрасль.
Он говорит правду, того что мы фендрики не знали. А вот Змеелов всё знает , всех поучает, все у него лжецы и редиски, один он господин - мандарин, а мы так - пыль земная. Уже тошнит от его суждений!
Знакомого ничего не находите, правдолюбы современные?
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться