Перевелись дантесы и мартыновы,
Умевшие смотреть в зрачок ствола.
Теперешние дети, сукинсыновы,
Нас бьют исподтишка из-за угла.
Евгений Банников
Увы, не стало к жизни интереса
И не осталось для меня вершин.
«Стрельни в меня! – я попросил Дантеса. –
На кой те Пушкин, этот сукин сын?»
Зачем теряем время золотое?
Я так хочу (и это не секрет),
Чтоб секунданты, кровь и всё такое,
Чтоб разлетелся слух: «Убит поэт…»
Представить результат совсем несложно:
И всяк в слезах, и скорбь по всей стране…
Взгрустнул Дантес: «Стрельнуть, конечно, можно,
Ну а тогда кто вспомнит обо мне?»
Как много лет он лишних проживёт:
Мартынов не стрельнёт из пистолета,
Дантес не свалит выстрелом в живот.
Вот были благородные ребята,
Что гениев спасали от тоски,
В зрачок ствола глядели непредвзято
И убивали как-то по-людски.
Нащ век в сравненье с прежними невинен,
Сошёл на нет убийц кровавых вид;
Пародией порой приложит Минин
Да Супрунова строчкой уязвит.
Но что для рифмачей уколы эти,
Управы на творцов отныне нет:
Поэты расплодились по планете
И скопом заселили Интернет.
На поле цепочка: три роты — дантесы!
Поэт в обороне, он держит строку.
Руками схватились в цепи за эфесы,
И лихо блестят их клинки на боку.
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться