А сам не плошай...

Когда прочитала перечень «100 книг» в Интернете, вспомнились солоухинские «Камешки на ладони»: если от века в литературе остаётся всего несколько имён, зачем нам тысячи членов Союза писателей? Тогда ирония автора «Владимирских просёлков» казалась уместной... Но вот не обнаружила в этом самом перечне ни Солоухина, ни Нагибина, ни Семёнова (Георгия, разумеется), ни Трифонова... И загрустила. Обидно и за хороших писателей, которых уже нет, и за школьников – неужели они даже не услышат про этих действительно потрясающих прозаиков? Увы – скорее всего, так и будет.
25 лет назад таскала на уроки своим старшеклассникам литературные журналы, не выписывать которые тогда было просто невозможно. И выкраивала десятиминутки на то, чтобы они хотя бы знали фамилии моих любимых авторов, современных – в первую очередь. Юношам просто советовала – запомните хотя бы названия, на девушек легче будет произвести впечатление...
Сейчас бывшие мои ученики вчитываются в пресловутый список этот, звонят и интересуются: как быть. У них, ныне сорокалетних, какое-то оцепенение случилось от Перечня. Один мой любимец, наиболее продвинутый, изумлён был – Николай Носов есть, а потрясающе честного фронтовика Евгения Носова нет. Он, разумеется, не против Незнайки – ежедневно слушает с сыном записи этой эпопеи на айпаде. Но действительно – почему нет и ещё одного фронтовика – Константина Воробьёва, нежно мной любимого? А давно выпавший из нашей жизни и литературы Анатолий Алексин (да ещё далеко не с лучшим произведением) присутствует! И где недавно ушедший Василий Белов? Нет писателя – нет и произведений? В общем, вопросы и вопросы.
Ученикам своим – давно повзрослевшим – одно только могу посоветовать: на Перечень надейся, а сам не плошай. Читайте, друзья! Находите в своей жизни, загруженной работой, общественным транспортом и телевизором – будь он неладен – время. И читайте – детям и с детьми. Перечень много достойных фамилий содержит. Рада за Владимира Богомолова – «Момент истины» в сотню попал, но я бы «Ивана» посоветовала в первую очередь.
А от учителей, и так замученных реформой, нечего ждать невозможного. Пусть они программой в первую очередь занимаются. А «золотая сотня» (кстати, у «Литгазеты» была очень взвешенной) пусть будет своя, личная. Хочется, чтобы так было.