Прочитала статью Анны Яковлевой «Такова интимная жизнь» («ЛГ», № 49, 2007). Наконец-то серьёзная газета занялась всерьёз проблемой, о которой вопиют российские и международные организации, специальные научные издания и сами женщины. Они звонят мне, психологу, по телефону доверия для жертв сексуального насилия.
До сих пор эти страшные преступления против личности всё больше отдавались на откуп жёлтой прессе, которая подаёт их, смакуя, только разжигая тем самым нездоровые страсти, вместо того чтобы заниматься их профилактикой. Меж тем необходимо много и жёстко говорить об этом. Создавать атмосферу нетерпимости к этому злу.
Заблуждаются те, кто думает, что насильники – просто психически больные и живут где-то там, где не живу я. Чаще всего это обычные люди, имеющие работу, семью, детей, но страдающие комплексом неполноценности: им нужна власть над человеком, чтобы почувствовать собственную значимость в этом мире. Сегодня любой человек без ограничения половых и возрастных рамок может стать жертвой насильника!
В практике нашей анонимной службы – обращения по поводу изнасилованной восьмимесячной девочки и девяностолетней бабушки, хотя, конечно, чаще всего сексуальному насилию подвергаются подростки и женщины до 35 лет. Так что теперь – молчать, не писать и не говорить про это, как ханжески настаивают некоторые читатели, устроившие словесную вакханалию на сайте «ЛГ»? Получается, в жизни пусть будут такие трагедии, но «приличные люди» хотели бы закрыть на это глаза – слишком страшно. Но молчать больше нельзя!
То, что было раньше не видно, о чём не принято было говорить, что, как думалось, не встречалось в нормальных семьях, теперь из маргинального явления превращается в массовое.
Вот как характеризует эту проблему исполнительный директор Российской ассоциации кризисных центров Наталья Абубикирова: «Каждый день 36 тысяч женщин в Российской Федерации избиваются мужьями или партнёрами. Каждые 40 минут женщина погибает в результате домашнего насилия. Количество женщин, погибающих каждый год от рук мужей и сожителей, приблизительно равняется количеству всех военных, погибших за десятилетний период войны в Афганистане».
По оценке сегодняшних работников кризисных центров Москвы и Санкт-Петербурга, только 5–10% жертв изнасилования подают заявление в милицию. Почему? Сама процедура невыносима: жертву будут долго и неоднократно допрашивать: «Что ты сделала, чтобы тебя изнасиловали?» Затем поставят в известность о случившемся соседей, опрашивая на предмет создания «портрета потерпевшей», – как жила, сколько пила, каких любовников имела и т.п. Вынудят за свой счёт сделать все медицинские анализы и процедуры, в том числе в случае беременности или заражения венерическими болезнями («вам потом через суд оплатят»). А затем хороший адвокат подсудимого развалит всё дело… Но и многие из заявлений, которые женщины всё же приносят, не принимаются. Только примерно у 3% потерпевших дела доходят до суда.
Сами женщины предпочитают об этом молчать: таковы социальные предрассудки – винят жертву, а не насильника. Серьёзнейшая проблема. И нужно искать пути её решения, а не зубоскалить по этому поводу, как, к сожалению, случается с читателями сайта «ЛГ». Не все отдают себе отчёт в том, что подобное может однажды случиться с ними. Или с их близкими.
, психолог
Статья «Такова интимная жизнь» вызвала большой читательский интерес – к ней обратились на сайте «ЛГ» почти тысяча человек.