Абсолютно здоровый человек

Посмотрите вокруг себя. Найдётся ли среди ваших знакомых хоть один, кто в свои 74 года подтянут, ходит спорым шагом и у него светлое лицо? У меня на примете такой человек имеется. Михаил Кривоносов – автор нескольких книг, меценат и предприниматель. А ещё человек, который самостоятельно отправился на поиски Бога и не заблудился по дороге, не застрял в пути.

– Михаил Михайлович, мы познакомились на фестивале «Русский мир», где вам в торжественной обстановке вручили удостоверение члена Союза писателей России, и после этого мы пообщались. Помню, вы тогда сказали, что вам 74 года и вы абсолютно здоровый человек. Меня это поразило, потому что в нашем возрасте обычно жалуются на здоровье...

– Абсолютно здоровый! Я нисколько не лукавлю. Это так. Меня ничего не беспокоит, ничего не болит. Могу пробежать 20 километров или сделать за один подход 600 приседаний. Это не хвастливые слова. Это показатель моего здоровья.

– Меня тогда очень удивила ещё одна фраза. Вы сказали, что надо любить Бога, чтобы быть здоровым. То есть кто-то закаляется, кто-то бегом занимается, чтобы поддержать здоровье, а вы считаете, что надо просто любить Бога – и этого достаточно?

– Конечно. Это абсолютная истина. В 65 лет, будучи обычным человеком, я, как и все, болел, ходил в аптеку, по врачам. А затем решил разобраться: почему у нас бардак кругом, почему люди злые, почему мы так живём? Хотя относительно других у меня всё было благополучно: хорошая семья, любимая жена, предприятие работало успешно. Но пришло понимание: надо что-то делать. У меня был опыт общественной работы, я избирался депутатом, возглавлял совет предпринимателей и создал в городе Александрове Общественную палату. Считал, что надо взаимодействовать, чтобы вместе делать жизнь лучше. Но по ходу заседаний мы часто не могли договориться, много спорили, и я был обеспокоен тем, что мы никак не найдём общий язык. Тогда я обратился к религии, решил разобраться, что есть Бог, как Он управляет миром, как работают законы Божьи и как это связано с нашей жизнью.

– Вы пошли в церковь, в храм?

– Нет. Я крещёный, но в церковь не хожу и не ходил. Бог в рёбрах, а не в брёвнах. При всех издержках отношусь уважительно к религии, помогаю священникам, когда они обращаются ко мне за помощью, однако для меня религия – это всё-таки традиция, обряд. А у каждого человека свой путь к Богу.

Кто-то когда-то сказал, что Бог – это всё вокруг, и мы начинаем это цитировать и повторять. В книгах это пишут, проповедники про это говорят… Но это чужой опыт, а я принял это сердцем. В моём понимании Бог – это все люди, весь растительный и весь животный мир, вся природа, только в разных материальных формах и воплощениях. Мы составляем единое, неразрывное божество. Когда к такому пониманию приходишь не умом, а сердцем, то возникает ощущение настоящего счастья и огромной любви к окружающему миру, к каждому человеку, а не только к родным и близким. У меня на это «созревание» ушло почти десять лет, но путь к Богу непрерывен и бесконечен.

– Что же получается, Михаил Михайлович, если разобраться? Вы не причащаетесь, не исповедуетесь, не исполняете церковные обряды... И самостоятельно прибились к Богу? Но в вопросах веры монополия на истину всегда принадлежала Церкви. Анафеме не предадут? Вы не посягаете на монополию?

– На земле много религий, каждая из них внутри себя разделена на разные течения, и все считают себя правыми. Через Церковь можно прийти к Богу. Но правда и в том, что можно усердно ходить в храм и ни на йоту к Богу не приблизиться. Следовательно, всё зависит от человека, от его желания, упорства, воли и труда в поисках, в постижении Бога. Что касается меня, то на самом деле я обыкновенный человек, каких на русской земле великое множество. Просто таких людей не видно, они живут тихо, спокойно, любят свою землю, место, где родились, берёзку, к которой часто ходили, речку, в которой купались с ребятами; луга, где ели щавель, родной лес, где собирали грибы, чтобы мама сварила вкусный суп... А походы за малиной, за черникой?! Вот оно – полное единение с миром Божьим, отложившееся в сердце. Его только вспомнить надо и поплакать от счастья, что это было. Вспомнить, бросить всё и поехать туда, где всё это было, упасть на колени и просить у Бога прощения за то, что забыли о Нём, о Его Великой любви и заботе, о просторах бескрайних, о звёздах Его, коими мы любовались. И вернётся это счастье Единения всего и вся, о котором большинство сейчас забыло и забилось в страхе по своим квартирам. Была бы только, не угасла искра Божья, что жива в сердцах. Она там всегда. Она вечная. Она ждёт...

– В беседе со мной Виктор Захарченко, руководитель Кубанского казачьего хора, сказал: «Я видел, что среди коммунистов было много людей честных и высоконравственных; они говорили, что Бога нет, однако сами были очень совестливые, а совесть – это от Бога. И если человек совестливый говорит, что он атеист, значит, он просто ещё не пришёл к вере и к Богу». Я вспомнил об этом, потому что такие слова словно бы про вас. Ведь вы были в советское время парторгом на крупном предприятии, возглавляли партийную организацию завода. Тогда Михаил Кривоносов был атеистом, отрицал Бога?

– В советское время я действительно трудился на Александровском радиозаводе. Сразу после окончания средней школы пошёл туда работать. И после армии вернулся на завод. Поступил учиться на вечернее отделение Московского института радиотехники, электроники и автоматики, его филиал располагался в Александрове, и совмещал учёбу с работой. Начинал слесарем-сборщиком и прошёл путь до заместителя генерального директора. Проработал в общей сложности 33 года, из которых почти десять лет отдал партийной работе. Партком у нас был наделён правами райкома, поскольку на учёте в заводской организации стояло больше тысячи членов КПСС, а всего трудилось на предприятии 13 тысяч человек. Завод считался оборонным. Каждый день – работа, план – любой ценой. О Боге думать было некогда. Он был вне той жизни.

Меня избирали делегатом на 28-й съезд КПСС – последний съезд партии. После съезда я написал заявление с просьбой освободить меня от должности секретаря парткома и перевести на хозяйственную работу. Никто не понимал, почему человек уходит добровольно с такой должности, а я уже предвидел, что через год партийной организации на заводе не станет. Ровно так и случилось. Ельцин распустил КПСС. А потом и сам завод перестал существовать. Предприятие стали банкротить, завод разваливался на глазах. И всё это шло сверху.

– Подобное тогда происходило повсеместно.

– Как и тысячи других людей, я был вынужден уйти с предприятия, которому отдал годы жизни. Зарегистрировался и стал одним из первых в городе предпринимателей. Занимался производством металлических колец для шахтных труб, уже тогда у меня были два свидетельства на изобретения. Работал у себя в гараже, научился достаточно хорошо зарабатывать. Но то был период выживания, когда рушился весь прежний мир. После двадцати лет руководящей деятельности на Александровском радиозаводе надо было снова работать своими руками. Слава богу, родители меня приучили к труду, я не боюсь никакой работы и вот этими руками сегодня умею делать всё.

– Вы из какой семьи, откуда родом?

– Родился в Александрове, в многодетной семье, у родителей было десять детей.

– Как звали ваших родителей?

– Михаил Иванович и Ираида Михайловна. О Боге в нашей семье не говорили, но после смерти маленькой Анечки (10-го ребёнка) нас, троих самых младших братьев, мама втайне от отца отвела в церковь, где нас окрестили. Этот день я помню до сих пор как наяву.

Мама была очень мягкой по характеру, интеллигентной, а папа нас порол ремнём. Получил двойку – получи ремня от папы. Но мы жили с радостью. Я был очень любознательным, занимался в художественной самодеятельности, увлекался спортом, брал призовые места на областных соревнованиях.

– Сегодня вы возглавляете хлебобулочное предприятие. Как произошёл в вашей жизни такой поворот?

– Это уже промысл Божий. Мой зять привёл ко мне домой своих друзей, и они меня попросили помочь им открыть в Александрове производство хлеба. Тогда это было выгодным делом. Помог им найти помещение, запустить производство, сам устанавливал станки, расстоечные камеры сам делал, оборудование налаживал. Потом они меня стали упрашивать стать директором этой пекарни. Я отказывался: у самого-то уже было налажено производство шахтных колец, я хорошо зарабатывал. Но уговорили всё-таки. Я продал свой бизнес и принял предложение. Дальше началась очень сложная, очень напряжённая работа, пришлось осваивать ремесло хлебопёка, учиться торговать. Это был весьма тяжёлый период.

В 1998 году, в июне, мы открыли первый магазин, продавали там сорок видов хлеба! Церемонию провели такую праздничную, самовар поставили и угощали людей чаем. А через месяц, в августе, что произошло?

– Дефолт?

– Да. А что такое дефолт для хлебного производства? Все цены взлетели, мука подорожала в три раза, но цены на хлеб повышать не разрешали. Крупным хлебокомбинатам, видимо, убытки компенсировали, а до маленьких предприятий деньги не дошли. И всё – мы остановились. Три месяца стояли, не знали, что делать. И тут ребята, с которыми мы начинали этот бизнес, посчитали, что производство хлебобулочной продукции рентабельным уже не будет, стали искать покупателей на предприятие. Я решил его выкупить, хотя денег у меня не было.

– Зачем же выкупать нерентабельное предприятие?

– Зачем? Вопрос правомерный... Я не умею делать дело плохо. В создание пекарни оказалось вложено много физических и душевных сил. Для ребят это был бизнес, а для меня – жизнь. Вдобавок на предприятии работали живые люди, и я чувствовал свою ответственность за них, не мог бросить людей на произвол судьбы. Поэтому принял сложное решение: договорился, что выплачу деньги в течение года. Продал дачу, дом в деревне, влез в долги. Потом выбирался из них около двух лет, но постепенно вывел предприятие из кризисного состояния.

Тут вот что важно! Я это и от мамы слышал, и в народе знают: нельзя хлеб делать с плохим настроением.

– Ваша мама пекла хлеб?

– Хлеб, пироги... Это святое действо было. Конечно, только по праздникам, но было великим чудом в семье, когда мама вытаскивала противень с пирогами. Мы все прыгали от счастья!

– Как сегодня обстоят дела на вашем предприятии?

– Сегодня, к сожалению, это низкорентабельное производство. Цены на хлеб поднимать нельзя, хотя стоимость других продуктов растёт. Но мы держимся на плаву, ежедневно выпускаем до полутора тонн хлебобулочных изделий. Трудятся на предприятии порядка 60 человек. У нас очень хороший коллектив, люди сами говорят, что приходят на работу как домой. Обязательно подарки делаем на большие праздники, каждого работника поздравляем с днём рождения. Этим, кстати, занимается моя жена Татьяна, она главный специалист предприятия, подарки очень любит делать людям. А для меня она сама – подарок Божий.

– Вы, можно сказать, вынянчили предприятие.

– Вложил, конечно, много сил. Но и обязан ему своим духовным ростом. В 2013 году, после того как у меня сожгли пять автомашин, на которых развозили хлеб, я вдруг ясно осознал, что Бог меня любит.

– Сожгли пять машин – и вы увидели в этом любовь Бога?

– Помню это озарение. Я стоял на коленях, молился и плакал. Когда одномоментно сгорают пять автомобилей, которые при этом стоят отдельно друг от друга, в разных местах, то это испытание и Божий знак. Я уже был на достаточно высоком уровне духовного развития и в то же время неправильно построил отношения с одним предпринимателем. Он заказал поджог автомобилей. Мы установили это совершенно точно, но я не стал мстить. Понял – это испытание. И если я его пройду, сдам «экзамены» успешно, то меня переведут в следующий класс, на более высокий уровень духовного развития.

И понимаете, с тех пор я стал чувствовать присутствие Бога кожей, глазами, ушами. Вижу, как всё происходит чудным образом. Но на эту тему надо очень осторожно говорить, никакого назидания, давления ни в коем случае нельзя оказывать.

– Понимаю вас, потому что сам я нерадивый ученик, проваливаю каждый раз экзамены такого рода, и меня оставляют на второй год. Читал вашу книгу «Мой путь к Богу». Она поразила множеством цитат и выдержек из религиозной, философской и художественной литературы...

– У меня огромная библиотека, книжные шкафы до потолка. Я читал всегда. Хотя в период работы на радиозаводе мой ум был напичкан в основном технической литературой. Потом целых 15 лет жизни я учился быть предпринимателем, и было не до чтения. Изучением религиозных, философских книг, поглощением художественной литературы я начал заниматься в 2010 году и продолжаю заниматься этим до сих пор. Без отрыва от производства. То, как я шёл к осознанию себя, – пожалуй, уникальный опыт. Это не обучение радиоинженера пекарскому делу, не 600 приседаний за один подход, не бег на 20 километров, а непрерывная работа души, которая сама себя осознала, смогла полюбить своё тело, оздоровить его и вместе с ним потом понять, что Бог вокруг тебя, внутри тебя, что Бог вместе с тобой.

– Вы сами сколько написали книг?

– На сегодняшний день у меня вышло 6 книг. Две мы написали совместно с известным историком и писателем Вячеславом Геннадьевичем Манягиным. Одна из них называется «История гражданского общества России от Рюрика до наших дней». Центральное место в книге занимает фигура Иоанна Грозного. Это первый русский царь. Он собрал Земский собор и, как мы считаем, построил гражданское общество в стране. Система земских соборов и после смерти Грозного помогла фактически спасти Россию в годы Смуты.

В 2019 году мы в Александрове установили памятник Иоанну Васильевичу. Я всегда чувствовал, что он необычный человек. Знал наизусть Библию, писал церковную музыку. Он увеличил территорию государства в два раза, построил сотни монастырей, школ, больниц, защитил государство от набегов. В битве при Молоди разгромил войско крымских татар, которые успели накануне сжечь Москву и готовились «зачистить» Русь, чтобы русского духа не было.

– Широта ваших интересов впечатляет, Михаил Михайлович. Пишете книги, исторические труды, у вас есть технические изобретения; занимаетесь общественной деятельностью, печётесь о гражданском обществе, руководите предприятием... У вас семья, любимая жена и дети, которым тоже надо уделять внимание...

– Мне до всего есть дело. Это привычка, выработавшаяся с детства. Меня приучили с детства уметь всё делать, и делать самым лучшим образом. Кое-как – это недопустимо.

Я всё время был в работе. В школе, учась в 11-м классе, смог дома заменить в телевизоре КВН кинескоп, установив большой экран вместо маленького. Хотя это сложная переделка схемы и конструкции. Мог поштукатурить стену, натаскать воды, начистить ведро картошки, принести дров, помыть деревянный пол (натирая металлической сеткой, а затем смывая водой), погладить себе брюки и рубашку угольным утюгом. Умел и любил работать, решать вопросы, добиваться результатов. Теперь я знаю, что это промысел Божий и без Божьего благословения в этом мире ничего хорошего не делается.

– Что вы испытывали, получая на фестивале «Русский мир» удостоверение члена Союза писателей России?

– Любое событие в нашей жизни – знак от Бога. В последние годы отрицательных событий в моей жизни почти нет, зато есть положительные знаки. Вручение удостоверения члена Союза писателей, разумеется, приятное событие. Кстати, фестиваль «Русский мир» имеет самое прямое отношение к моему родному Александрову. В 2016 году мы провели у нас в городе совместное заседание с Общественной палатой России и учредили фестиваль «Русский витязь», который впоследствии положил начало «Русскому миру», ставшему замечательной традицией в культурной сфере Московской области.

– Спасибо вам большое за беседу, Михаил Михайлович. Надеюсь, она будет не последней, потому что часть вашей деятельности осталась за рамками разговора.