Роман-эпопея – немыслимый сегодня жанр. Но именно к нему обратился для создания летописи поколения писатель и журналист Александр Лапин. Его книга «Русский крест» рассказывает о тех, для кого перестройка стала поворотным моментом. На примере четырёх друзей, типичных представителей своего времени, Лапин прослеживает, что происходило во внутреннем мире героев и как менялась жизнь вокруг них. Роман начинается с детства героев. Первая часть пенталогии, «Утерянный рай», выходит уже в марте.
– Александр Алексеевич, почему до вас мало кто из литераторов даже не попытался проанализировать смену эпох? Ведь этот перелом отразился и сформировал каждого из нас.
– Дело не в писателях. Может быть, кто-то уже написал книгу, которая потрясёт своей глубиной и красотами... Но, поверьте, она ещё долго будет лежать в столе, если и вовсе не сгинет. Сегодня литературу делают не писатели, а торговцы. Что продаётся, то уважаемые литераторы и пишут.
Во-вторых, сейчас общепринят маленький формат. И объём определяет, сколько там героев и всего остального. На большую книгу потратишь уйму сил. А для издателей она не ходовой товар. Мне в этом смысле проще. Для меня писательство – не основная деятельность. Я не живу от написания книг. Поэтому могу себе позволить спокойно и обстоятельно обо всём поразмыслить.
– Лейтмотивом «Русского креста» является рождение русского человека, хотя рассказываете вы и про представителей других национальностей. По русским сильнее всего ударило?
– Да, по русским ударило сильнее. Поэтому дольше восстанавливаемся. Хотя если бы не возродились другие народы, может, русское сознание и не продвинулось. Препятствия движут нас вперёд. Не было бы неконтролируемой миграции – может, сидели бы мы по-прежнему в полудрёме в своих городах и деревнях. А тут вдруг, оказывается, рядом поселился кто-то и начал наводить свои порядки. Только в соприкосновении с другими происходит и твоё развитие.
Рождение русского человека – действительно главная тема. Как из советского получился русский. Жили мы все, советские люди, и забыли, какие обычаи у нас были. И вдруг начался процесс возвращения к корням. Причём начался не с русских – другие народы раньше стали возрождаться. Поэтому, как рассказать о рождении русского, если не видел, как другие поднялись. Кстати, в отличие от них русский народ ещё не до конца выполнил свою задачу: создание национального государства, полная самоидентификация... Много чего предстоит сделать в силу исторической миссии.
– А чего русским не хватает, чтобы перестать быть советскими, если для пережившего перестройку поколения это вообще возможно?
– Русский человек, насколько могу судить из глубинки (живу в Воронеже), до конца ещё не сформировался. Но этот процесс активно идёт. Россия возрождается на давно известной триаде: самодержавие, православие, народность. Православие возвращается в нашу жизнь, но оно зачастую пока поверхностное. Наш человек восприимчив, и кроме почитания своих святых, знания молитв много в нём всевозможных предрассудков и откровенного бреда. Кстати, в моём романе один из героев в своих духовных поисках так и не придёт к традиционной религии, а создаст своё учение, основанное на вере в духов и леших, Перуна и других языческих богов. Как народ и Церковь должны поворачиваться друг к другу? Но это отдельный разговор.
– А что же с народностью?
– Её мы тоже ещё не достигли. Народность включает и долю здорового национализма. А у нас и сегодня есть люди, для которых догма – советские идеалы интернационализма. С другой стороны – сторонники либеральных идей, подрывающих нашу национальную основу. Кстати, сам я вовсе не противник либерализма как возможности развития. Если бы не было либералов, подбрасывающих дрова в топку общественной дискуссии, то у нас возобладал бы тотальный консерватизм... Любая система без достаточной сбалансированности может достичь абсурда, превратиться в собственную противоположность. Поэтому все течения должны сосуществовать.
– Что вы считаете самым болезненным последствием перестройки и радикальных реформ, с которым мы до сих пор не справились?
– Раздрай в народной душе. Кто-то с ностальгией оглядывается назад, кто-то стремится вперёд. Одни смотрят на Запад, другие – на Восток. Нет единого понимания своей истории, собственных корней.
Деревянная Россия, в отличие от каменной Европы, горела с утра до вечера. И снова отстраивалась. Да, была у нас промышленность. Потом устарела, реформаторы её добили. Можно построить новую! Но когда люди только и делают, что сокрушаются о былом, что тут можно создать? Есть и те, кто стиснул зубы и начал работать с нуля, повёл за собой других и чего-то добился. Но многие разруху в собственном сознании, к сожалению, так и не преодолели.
Беседовала Анастасия ЧИБИСОВА
"ЛГ"-ДОСЬЕ. Александр Лапин – писатель, журналист, бизнесмен. Начинал свой трудовой путь в Казахстане, затем работал в «Комсомольской правде», где прошёл путь от корреспондента до одного из руководителей издания. В 2000 году уехал в Воронеж, где практически с нуля создал свой собственный издательский бизнес. Автор ряда книг, некоторые были изданы за рубежом. Наиболее масштабный роман – «Русский крест», состоящий, по замыслу автора, из пяти книг.