У европейских телеканалов есть чему поучиться
Телеканал ARTE является уникальным совместным франко-немецким телеканалом, а аббревиатура совсем неслучайна, переводится с итальянского «искусство», он обращён к культуре и обычаям разных стран и содействует их сближению. Именно эту цель ставили перед собой двадцать лет назад создатели ARTE – Франсуа Миттеран, Гельмут Коль и Лотар Шпет. Сегодня это единый организм, несмотря на то что подразделения находятся в разных местах – штаб-квартира в Страсбурге, ARTE France – в Париже, а ARTE Deutschland TV GmbH – в Баден-Бадене. Финансирование ARTE осуществляется за счёт спонсоров и находится под внешним контролем с обеих сторон. Трансляции идут круглосуточно одновременно на двух языках с помощью переключения звуковых каналов.
На ARTE – документальные и художественные фильмы, телефильмы, музыка, театральные постановки, познавательные программы и многое другое. А вот ток-шоу и спортивных программ вы здесь не увидите никогда. Вот некоторые наиболее запомнившиеся яркие программы, показанные на ARTE в канун Нового года, и возникшие в связи с ними ассоциации. В документальной программе «Экспедиция в мозг» Майкл Фицджеральд исследовал проблему аутизма. Все помнят Дастина Хоффмана в «Человеке дождя», где он играет гениального аутиста, и необычность подобного поведения, убеждён Фицджеральд, характерна для многих творческих людей. К ним можно отнести Эйнштейна, Ньютона, Моцарта, Бетховена, все они – экстремальные таланты, и мозг в подобных случаях задействован так, чтобы извлечь максимальное творчество, блокируя при этом отдельные субъекты. Проще говоря, их мозг работает по другой схеме. Как правило, это замкнутые люди со сложными характерами, и обращаться с ними необходимо крайне бережно. Программа «Экспедиция в мозг» раскрывает секреты общения с людьми творческими, талантливыми и напоминает, что судить о их частной жизни нужно с большой деликатностью. Мне вспомнились некоторые российские телефильмы об учёных. Например о Капице, где больше, чем об открытиях учёного, говорилось о его конфликте с властью. Или недавний фильм о великом советском конструкторе Королёве, в котором упор делался на его лагерные мытарства, или фильм о гениальном Ландау – создателей больше волновала сексуальная жизнь учёного, нежели его научные подвиги. Тут не до проблем аутизма.
Из театральных постановок произвёл впечатление спектакль «Пиноккио» для детей и взрослых, который шёл в воскресенье, в прайм-тайм. Эта «чрезвычайно правдивая история» рассказывает, что «в жизни нет ничего важнее правды», и деревянный мальчишка совершает множество ошибок, прежде чем однажды спасает своего старого бедного отца Джузеппе. Спектакль полон обаяния, чистоты и изящества, и нужно ещё отметить интересную работу со светом, который в спектакле полностью заменяет декорации. Ну а финал сказки – счастливый и грустный – заставляет задуматься о серьёзных вещах: может ли ребёнок сохранить свою детскую свободу на всю жизнь, не изменять убеждениям во имя правды? Спектакль напомнил мне те прекрасные советские фильмы-сказки, которые заполняли наше детство. Сегодня такие фильмы у нас не снимают, да и чему удивляться, если Киностудия детских и юношеских фильмов им. Горького в 2008 году была выставлена на продажу, и с тех пор о ней ни слуху, ни духу. Телевидение же наше настолько непрофессионально, что о его жалких потугах в области детского кино даже и сказать нечего.
Документальный фильм «Роми Шнайдер – три ноты». Создатели фильма сумели раскрыть образ Роми Шнайдер, соединив три её ипостаси. С одной стороны, блестящая актриса, роковая женщина, с другой – нежная, любящая мать, а третья сторона – самая страшная и трагическая – связана с попыткой уйти от реальности с помощью таблеток и алкоголя. Трагедию, происшедшую с любимым сыном Дэвидом, она пережить не смогла, не выдержало сердце, а ведь ей было чуть больше 40 лет. За огромный вклад в развитие кинематографа австрийку Роми Шнайдер французы и немцы считают своим национальным достоянием. В фильме не было ни единого дурного слова в её адрес и ни одного грязного намёка. У нас такие фильмы – исключение из правил. Чаще всего это полоскание нижнего белья, рассказы бывших мужей и отвергнутых любовников, врачей из психбольницы или соседей по подъезду. Наиболее преуспели в таких сюжетах телеканалы Первый и НТВ.
В канун католического Рождества телезрителям ARTE был сделан подарок: они увидели старенький, специально отреставрированный для этого дня фильм «Красные туфельки». Те, кто знаком с западным кинематографом, помнят этот фильм 1948 года о сложном мире балетного искусства. Главный герой – импресарио Борис Лермонтов (есть подозрения, что прототипом служил Сергей Дягилев), который работает над балетами в Ковент-Гарден. Но сходство весьма условное, единственное – оба геи. Я вспомнила, что однажды в фильме Стэнли Донена «Неосторожный» на афише Ковент-Гарден красовалась афиша «Балет Сергея Лермонти», и вот опять Ковент-Гарден, и снова Лермонтов. Можно объяснить это плохой осведомлённостью, но не исключено, что тут скрыто голливудское высокомерие к чужой культуре. Кстати, и не только к русской.
И вот как пример того, что когда хотят – помнят, документальный фильм немецких кинематографистов о Молотове. В нём подробно рассказывается о жизни советского министра иностранных дел и, конечно, упоминается о кровавом сатрапе – Сталине, ведь неслучайно фильм был показан 21 декабря. И это странное, неумеренное копание в российской истории часто можно увидеть на европейских телеэкранах. Почему, спрашивается, их так интересует наше прошлое, и не подаём ли для этого пример мы сами? Ведь у нас на многих телеканалах считается чуть ли не делом чести хоть разок плюнуть в собственную историю. Вот оно и аукается, слово-то наше. В итоге из всех упоминаний о России в канун Нового года Молотов и Сталин были, пожалуй, единственными представителями нашей державы, которых показало ARTE. Правда, в тележурнале промелькнул ещё Абрамович. Вот такой групповой портрет в интерьере. Сегодня ARTE сотрудничает с коллегами из Бельгии, Швейцарии, Польши, Австрии, Греции, Финляндии, Англии и Швеции. Неплохо бы начать сотрудничать и с российскими коллегами.
Недавно, разглядывая альбом Рериха, я обратила внимание на его «Красных коней» 1925 года. Маленькая фигурка на вершине горы запускает красные бумажные кораблики. Древний обычай тибетских монахов: во время снежного бурана они посылают с вершины горы красных бумажных коней, молясь о невидимых путниках. Этот символ очень перекликается с идеями журналистики. Не только посылать свои творения в мир, но и веровать, что это поможет страждущим невидимым путникам. Что одинаково верно и для русских журналистов, и для немецких, и для французских, и для всех, всех, всех… Лучшее из зарубежного опыта должно творчески восприниматься у нас. И наоборот.