Сутра Нина Алексеевна, супруга Хвостылёва, кропотливо смахивавшая пушистым веничком невидимую пыль с мебели и статуэток, опять разворчалась.
– Ну что это, скажи на милость, куда это годно, супруг любезный?! – вопрошала она. – Всю квартиру своими этими книгами захламил! Хожу и форменно спотыкаюсь, хожу и спотыкаюсь! Погляди, как другие живут – разве есть у них столько книг?!
– Ох, ну какая мне печаль до других?! Я своим умом живу и ни у кого взаймы не прошу. А книги – это, знаешь ли, душа моя, это такое… Нечто такое… – Иван Ефимович помотал в воздухе ладонью и завершил: – Вот что такое книги!
– Да слыхала уж. Я ж не спорю – да, книги. Ну купил себе немного, и хватит. Я ж, к примеру, не покупаю тебе к столу селёдку бочками. А ты таскаешь и таскаешь, таскаешь и таскаешь, деньги только переводишь! Поэтому давай так – или я, или они. И без обид! Отбери, какие поценнее. С автографами авторов, что ли, – я знаю, ты особенно такие, с автографами, собираешь, эти оставь… А остальные отправим к сестре, у них дом в деревне просторный! И больше я повторять не буду, не то вызову оценщика и продам всё скопом без твоего спросу, пока ты на службе будешь!
Три следующих дня Иван Ефимович, не покорившись в душе, но подчинившись и в чём-то чувствуя правоту супруги, чертыхаясь и вздыхая, разбирал книги, которые действительно обосновались не только в библиотеке, но вылезли разноцветными штабелями в столовую, гостиную и даже в прихожую…
– С автографами, значит? – бормотал он. – Ну и будет тебе с автографами! Будет!..
На третий день Нина Алексеевна оценила взглядом пачки, перевязанные для ссылки в деревню:
– Так мало?!
И смерила глазами груды книг, оставленные в кабинете.
– Так много?! И все, что ли, с автографами?
– А как же, душа моя, обязательно! Именно что все с автографами. Вот, взгляни, к примеру, Пушкин с автографом самого Пушкина, который желает мне добра и здоровья. Вот Державин с росписью и коротким стишком в мой лично адрес. А это вот Гоголь, сам Николай Васильевич. Видишь – вот здесь, на титульной странице, он надпись сделал: «Ивану Ефимовичу Хвостылёву от Гоголя». Разберёшь почерк-то?..
– Ну, не знаю… – Супруга надула губки. – Что это за автограф от Гоголя? Как-то совсем сухо он тебе написал. Ни про птицу-тройку, что долетает до середины Днепра; ни про мёртвых душ, что с русалками на ярмарку приехали, ни слова не пошутил… Совсем прям как не Гоголь…
– Верно, – согласился Иван Ефимович. – Действительно, куце как-то. Ну это дело я поправлю…
И через день, вернувшись из присутствия, он тщательно и вдумчиво оделся, взял под мышку томик Гоголя и пошёл на Никитский бульвар в дом нумер семь просить новый автограф. На извозчика решил не тратиться – всё-таки середина девятнадцатого века есть середина девятнадцатого века, так что цены на овёс и соответственно на проезд подскочили о-го-го!..