Ещё сравнительно недавно, в начале XIX века, ни одно празднество в Белоруссии не обходилось без батлейки – переносного кукольного театра.
В ярмарочной суете, в праздничном многолюдье наряду со скоморохами и лицедеями, с вожаками дрессированных медведей и лирниками-сказителями почти всегда можно было увидеть и человека с большим разукрашенным ящиком, в деревянных потёмках которого ждали своего выхода куклы. За считанные минуты ящик укреплялся на деревянных ножках, открывались дверцы-ставни – и под манящий голос скрипки или призывный перезвон цимбал начиналось кукольное представление.
Переносной кукольный театр появился на территории Белоруссии в середине XVI века и вскоре получил там широкое распространение. В разных её местах он назывался по-разному – яселка, остлейка, жлоб, вертеп. Но более всего он стал известен под названием батлейка.
История возникновения кукольного театра уходит в глубь веков.
Нечто напоминающее кукольное действо можно найти ещё у Геродота, описывавшего ритуальное шествие ряженых с куклами-марионетками на празднике в честь Диониса. Шумные и весёлые празднества – Дионисии, полные песен, танцев, разного рода ряжений и переодеваний, которые устраивались в честь этого жизнерадостного и проказливого божества, открывшего людям хмелящую прелесть виноградного напитка, и стали тем началом, из которого развилось всё древнегреческое театральное искусство. И кукольный театр в частности.
Появился же первый по-настоящему кукольный театр тоже в Древней Греции. Его создателем был известный изобретатель и механик из Александрии Герон Старший, живший на рубеже II и I веков до нашей эры. Куклы в его театре приводились в действие при помощи сложной системы, скрытой от глаз зрителя: разнообразных шкивов и шестерёнок. Это был театр-автомат, нечто подобное музыкальной шкатулке, но именно кукольный театр, где в разыгрываемой мистерии в честь того же Диониса участвовали не живые люди, а подвижные куклы.
Более поздний кукольный театр, в котором куклы пришли на смену шкивам и шестерёнкам, возник как детище так называемого школьного театра, который в качестве противодействия «греховному и гибельному» языческому искусству зародился в лоне православной церкви.
В Белоруссию кукольный театр пришёл из Польши. Его представления были приурочены к определённой дате – празднику Рождества Христова. Мистерия, которую разыгрывали куклы, отображала события, произошедшие во времена царя Ирода в иудейском Вифлееме. Название этого библейского города, которое звучит по-польски как Батлеем, и дало название кукольному театру в Белоруссии – батлейка.
Как был устроен этот кукольный театр? Деревянный ящик – локтя три в длину и столько же в высоту – был разукрашен как внутри, так и снаружи и разделён пополам горизонтальной перегородкой, образующей две сцены – верхнюю и нижнюю. Проделанные в них прорези и отверстия позволяли кукольникам передвигать нанизанных на стержни кукол по всему ящику.
Первая – главная, каноническая часть – игралась на верхней сцене, которая олицетворяла мир горний. Горящая свеча озаряла пещеру, где расположилось Святое семейство с лежащим в яслях младенцем, к которому спешили на поклон вифлеемские пастухи и несли свои дары. Потом свеча переносилась в нижний ярус – в мир дольний, освещала покои царя Ирода, где события продолжали развиваться со всеми драматическими подробностями, изложенными в Евангелии от Матфея.
Первыми кукольниками в Белоруссии были монахи-иезуиты, которые в XVI веке стали использовать батлейку в своих монастырских школах. Но вскоре батлейка вместе со школярами вышла за монастырские стены, органически вписавшись в колядный игровой цикл – хождение ряженых под Вифлеемской звездой по домам с поздравлениями и песнями, в действо явно языческого происхождения.
В результате такого сближения батлейка постепенно начала терять своё религиозное содержание. Её репертуар стал насыщаться жизненным и фольклорным материалами, спектакли расширились за счёт жанровых эпизодов и бытовых сцен. В разыгрываемых спектаклях появились куклы, представляющие все слои населения, весь белорусский этнос в его национально-социальных модификациях.
Тут кроме Ирода в новом, фольклорном воплощении мы видим пана Вольского – купца польского, пана с паненкой, шляхтича, солдата-москаля, еврея-корчмаря, цыгана с медведем, казака с нагайкой, попа, ксендза, доктора, студента – более сорока персонажей. А также непременное воплощение зла и соблазна – чёрта и всепримиряющую смерть с косой. И, конечно, самый главный персонаж – мужик. На вид простоватый, забитый и безотказный, но при этом полный достоинства. Под именами Матвея, Антона или Нестерки он появляется в батлеечных интермедиях и шутливо-бытовых сценах, являясь носителем народных традиций и представлений о добре и зле.
Утратив религиозное содержание и церковное притяжение, батлейка стала народным кукольным театром, развлекательным зрелищем, которое, по словам белорусского фольклориста и этнографа XIX века Юлиана Крачковского, «сельский люд считает вершиной удовольствия и наслаждения».
Ходил с батлеечным ящиком иногда один человек, который был и кукловодом, и лицедеем, и музыкантом одновременно. Но обычно батлеечников было несколько, как правило, члены одной семьи. Среди них часто встречались настоящие актёры-самородки, чей импровизаторский талант и исполнительское мастерство поднимали батлеечные спектакли до уровня настоящего искусства.
XX век стал гибельным для многих видов игровой и зрелищной фольклорной самодеятельности в Белоруссии. Войны и революции с неизбежным их следствием – голодом и разрухой – никогда не были благодатным временем для веселья и развлечений.
Исторически батлейка изжила себя. Она довела своих артистов-кукол до порога профессионального кукольного театра и передала ему – так же, как и украинский вертеп и русский балаганный театр Петрушки – свой накопленный за столетия опыт.
Впрочем, говорить о её полном умирании, пожалуй, не стоит. Возможно, что, как и любое народное творчество, батлейка не будет окончательно забыта и когда-нибудь обретёт новые формы существования.