Эмоционально много всего уже наговорено: «западенци», бандеровцы – они-де и фашисты, и нацисты, и идейные борцы с мифической «москальско-большевистской оккупацией», и пещерные русофобы... Ярлыков на них справедливо и несправедливо понавешено предостаточно. Но, как представляется, это люди трагической в сущности судьбы. Они исторически бесполезны в современном мире. Ибо они, эти самые радикальные националисты а) фанатичные архаизаторы и б) фанатичные украинофобы.
Советский Союз имел великую культуру. Великий советский художник Александр Дейнека, в роду которого переплелись русские и украинские корни, создал в 30-х годах картину «Будущие лётчики». Напомним, на полотне изображены советские юноши. Они сидят под горячим черноморским солнцем на камнях набережной Севастополя и зачарованно наблюдают за полётом гидроплана отечественной конструкции. И кто-то из них был украинцем. Можно дать голову на отсечение: эти мальчишки потом сражались в небе Великой Отечественной войны. Это была советская судьба – победители фашизма, покорители космоса.
Но какова была бы националистическая альтернатива для жителя Украины? В послевоенные времена это мог бы быть боевик УНА-УНСО с немецким шмайсером или борющийся «за идентичность» и за «рiдну мову» «немногочисленный» интеллигент в традиционной вышиванке, или лубочный «свободный хлебороб», задавленный аграрным перенаселением. Сегодня это были бы три гастарбайтера – чистильщик бассейнов в Испании, водитель автобуса в России, проститутка в любом уголке Европы. Самолёты или там адронные коллайдеры, увы, в навязываемых ныне украинцам моделях национального бытия не предусмотрены.
То, что у скороспелых украинских националистов не всё в порядке с культурными кодами, выяснилось в первые же дни существования независимой Украины. Что в начале ХХ века, что в конце.
Сразу после Февральской революции политическую инициативу в Киеве захватили социалисты-федералисты. Социалистами тогда были почти все, а вот федералистами – немногие. 4 марта 1917 года собрался Всеукраинский съезд, на котором была образована Центральная рада. От имени съезда в Петроград направлена приветственная телеграмма Временному правительству на имя князя Львова и министра юстиции Керенского с выражением благодарности за заботу о национальных интересах украинцев и выражением надежды на то, что «недалеко уже время полного осуществления наших давнишних стремлений к свободной федерации свободных народов». Но тут на беду добреньких федералистов в Киев явился радикальный националист Грушевский и началась бешеная борьба за незалежность.
В Питер ещё и Ленин не приехал, а в Киеве уже шла плотная работа по освобождению от «москальской оккупации». Культурные матрицы подвергались ускоренному переформатированию. Начали, разумеется, с памятников. Других дел как-то не предвиделось. Впервые на просторах бывшей Российской империи местные революционеры придумали и 16 марта 1917 года в Киеве широко отметили День праздника революции. На Крещатике прошла массовая манифестация, самая массовая до майдана 2004 года. Хотя Киев был переполнен памятниками императорам, древнерусским князьям и княгиням, снесли памятник премьеру-реформатору Столыпину как символ, олицетворявший самодержавие и царизм.
Памятник, кстати, был весьма красивый. Нарождающаяся нация организовала «народный суд». Для сноса была построена импровизированная виселица. Перед толпой выступали «адвокаты» и «обвинители». Когда же «народный суд» был окончен и зачитан «приговор», то фигуру Столыпина при помощи лебёдок сначала подвесили над постаментом, подержали некоторое время для достижения должного эффекта, а потом, «под восторженные крики толпы», сбросили на землю.
Маразм крепчал вместе с укреплением позиций националистов. Через год, когда немцы организовали Украинскую Народную республику, полностью независимую от Петрограда, вдруг вспомнили про казнённых за 200 лет до того генерального судью Василя Кочубея и полковника Ивана Искру. К 200-летию Полтавской битвы и казни казацких старшин Российская держава решила почтить подвиг Искры и Кочубея. Была открыта подписка на сооружение им в Киеве памятника. Инициатором конкурса выступило Военно-историческое общество, а также русские патриотические организации Киева. Фигуры отлили из стреляных снарядных гильз. По указанию незалежных уже властей памятник Искре и Кочубею был демонтирован. Разумеется, тут же на постаменте установили гипсовый памятник гетману Ивану Мазепе. Предателю с российской точки зрения, но борцу за независимость с точки зрения украинских националистов. Моральный кодекс строителей национализма всегда отличался оригинальностью. Судьба гипсового Мазепы, впрочем, была печальна. По одной версии, он был «ликвидирован» последовательным борцом за «единую и неделимую Россию» А.И. Деникиным. По другой – польскими войсками, потому как поляки не любили всех украинцев скопом.
Потом настала очередь деятельного, но абсолютно далёкого от политики графа Бобринского, внебрачного сына Екатерины Великой. Граф был буревестником модернизации на Украине. Он по сути создал крупную национальную буржуазию на основе производства сахара из свёклы. В этом бизнесе были преимущественно одни этнические украинцы. Ещё граф покрыл Украину сетью железных дорог, сильно приблизив эту часть Российской империи к Европе. Но всё это с точки зрения националистов были подлые «москальские» проекты. Памятник Бобринскому, построенный на деньги сахарозаводчиков у Киевского вокзала, снесли.
Деятельность незалежников по сносу памятников в период после распада СССР – это отдельная тема. Но обращение всего к двум первым годам украинского государства – 1917 и 1918 – даёт основания для выявления генезиса нездоровой специфики сего государства: отрицание прогресса и лютая ненависть к уже существующей Украине, которую успели построить без радикальных националистов, скроить не по их лекалам. Отсюда и сегодняшняя идеологическая установка: кто старое не обругает, тому и глаз вон! Что произошло буквально с одним из погромщиков во время недавнего свержения памятника Ленину в Харькове.