Иначе кто бы сегодня, в начале XXI века, помнил о том, кто такая Сильва и кем на самом деле был мистер Икс? А замечательный театр «Московская оперетта» давным-давно закрылся бы или перепрофилировался. А между тем он празднует своё 80-летие и для юбиляра выглядит потрясающе молодо!
Кстати, он мог вообще не появиться на свет. Ведь вопрос о дальнейшей судьбе театра оперетты решался в 1927 году, отнюдь не самом благополучном в советской истории. Почти десять лет он существовал как некое содружество актёров, не имеющее официального государственного статуса. Верные рыцари весёлого жанра на свой страх и риск отстаивали его право на существование – старались найти новые краски для уже полюбившихся публике спектаклей, искали новых авторов. Но уж больно «несоветским» считался сам жанр. Ну в самом деле, зачем нашим рабочим и колхозницам смотреть на любовные страдания графов и князьёв! Впрочем, как это и положено в оперетте, всё закончилось благополучно.
Первая премьера – спектакль «Игра с Джокером», поставленный Рубеном Симоновым и Григорием Яроном, – состоялась 24 ноября 1927 года. От этой даты и принято отсчитывать историю нового театра, обосновавшегося в саду «Эрмитаж». Когда отцы-основатели ломали голову над тем, как его назвать, было придумано много названий, но ни одно не устроило всех. В итоге остановились на самом лаконичном и вместе с тем ёмком – «Московская оперетта». Григорию Ярону, ставшему его художественным руководителем, было чуть более тридцати...
А всего через месяц, в декабре, был сыгран новый спектакль, сочинённый Исааком Дунаевским специально для молодого коллектива. Весёлые, остроумные, озорные «Женихи», так непохожие на заграничные оперетты, сразу обеспечили театру любовь публики. Эта любовь пребывает с ним и поныне.
Об актёрах, составивших славу «Московской оперетты», можно с равным успехом написать и оду, и диссертацию, но ни поэту, ни учёному не раскрыть до конца секретов их дарования. Татьяна Шмыга и Герард Васильев, Лилия Амарфий, Светлана Варгузова, Юрий Веденеев...
Оперетта – странный жанр. Ни один другой, если говорить о жанре в целом, а не об отдельных спектаклях, не критикуют так яростно. Но какому другому так предана публика! Чем сумрачнее жизнь, тем сильнее потребность в глотке волшебного эликсира счастья и радости. Муза оперетты, да простят мне эту невольную высокопарность, не молчала даже тогда, когда гремели пушки.
22 июля 1941 года шла «Сильва». В зале был аншлаг. Публика смеялась и аплодировала, сюжет катился к финалу, но в тот момент, когда старый князь Воляпюк уже собрался устроить своей жене скандал по поводу её артистического прошлого, объявили воздушную тревогу. Директор театра бросился за кулисы к Ярону, игравшему многострадального князя, чтобы тот извинился перед публикой и остановил спектакль. Тот вышел на авансцену, сообщил о налёте, но зрители были единодушны: не страшно, играйте дальше! Это был первый воздушный налёт на Москву...
Возможно, оперетта выжила именно благодаря тому, что была разной. На афише театра прекрасно «уживались» Кальман и Кабалевский, Оффенбах и Милютин, Штраус и Дунаевский. Советская оперетта умудрялась находить своих героев в обычной жизни, и морякам, рыбакам и студентам зритель сопереживал не меньше, чем принцессам и цветочницам. «Белая акация» и «Вольный ветер», «Поцелуй Чаниты» и «Москва, Черёмушки». Эти спектакли до сих пор помнят и любят. А поиски внутри и за пределами жанра продолжаются.
В юбилейном сезоне зрителей ожидают новые спектакли – мюзикл А. Маркелова «Рикошет» по пьесе Ф. Вебера в постановке Алины Чевик, легендарная «Хелло, Долли!» Дж. Германа, за которую взялся лауреат «Золотой маски» Сергей Голомазов, и нечто совершенно грандиозное — мюзикл «Граф Монте-Кристо». Либретто по роману А. Дюма написал не нуждающийся в особом представлении Юлий Ким, а музыку – молодой композитор Роман Игнатьев. Встретимся в зрительном зале, господа!