Вениамин БУТЕНКО
ПЕРВАЯ СИРЕНЬ
Глубокий обморок сирени.
О.М.
Забор в два метра высотой.
И гвоздь на месте самом видном
С кривой и ржавою судьбой –
Гвоздям не привыкать к обидам.
Но это – только вровень с глазом,
А запрокинь, если не лень,
Ты голову – и сразу,
Как неожиданная фраза,
Собьёт дыхание сирень.
И обморок её глубокий
Повергнет в обморок тебя.
И жизнь окажется стоокой,
Архангелом в висках трубя.
Ты вырвешь гвоздь! И онемеешь,
И, думая, что в звёздах спишь,
Его посеребрить сумеешь,
И, в небо вбив, миры скрестишь.
* * *
Что за кара – друзей хоронить?..
Крест поправить. И молча заплакать.
В сердце валокордина закапать
И морозною водкой запить.
От неё бы остыла звезда,
Где душа будет жить после смерти.
А бессмертную крепость креста
На всемирных Голгофах проверьте,
Где не раз, и не два, и не сто
Применяли калёные гвозди,
Ни за что, ни за что, ни за что
И не думая каяться после.
* * *
Топь и осока… Гиблое место.
Совы и филины свадьбы справляют.
Волки и вороны их поздравляют,
И замирают от счастья невесты.
В полночь хохочут сотни кикимор,
Ветки с деревьев смехом сбивая…
Мне бы куда-нибудь в сторону – мимо,
Да заблудиться, дороги не зная.
И закрутила меня в страшном смехе,
Ввысь подняла и в топь опустила,
В небе оставив только прорехи,
Чёрная сила, чёрная сила.
Что она хочет сделать со мною,
Паузы в смехе свистом латая?..
В топь ухожу я почти с головою,
Выпь одинокая рядом летает.
* * *
Приснилось – я как будто умер
И для себя решил задачу,
Что жизнь и смерть
есть вечность в сумме,
Где слёзы ничего не значат.
А Боги от бессмертья плачут.
* * *
А биографию души,
Что не подвластна ни рентгену,
Ни даже родовому гену,
Понять рассудком не греши.
А биографию души
И гении не разгадали,
Нащупывая лишь детали,
А ты задумал… Не смеши.
А биографию души –
Твоей, моей – диктует небо,
Где нет людей, грехов и хлеба…
Всё. Точка. Вечностью дыши.
* * *
Хватало мне счастливых снов,
Когда не очень счастлив был.
Но не хватало в горле слов,
Когда кого-то я любил.
И неожиданно для всех
Я заикаться начинал,
А после – слово, как орех
Раскрошенный! – в зубах сжимал.
Глубины в каждом слове есть.
Но, онемев, я удивлюсь,
Услышав «Родина» и «Честь»
Не к месту – слов таких боюсь.
А вдруг дыхание собьют,
А вдруг – отнимется язык!..
Во имя них на смерть идут,
Пытаясь петь в последний миг.
***
Ты между мной и детством
Смеёшься в облаке вальса,
Чтоб я никуда не делся
И в ответ рассмеялся.
И вся ты как музыка – воздух,
Целующая с беспечностью.
И я улыбнусь – пусть поздно –
Между тобой и вечностью.