К кому-то слава приходит при жизни, чьё-то имя она осеняет посмертно, с кем-то задерживается ненадолго, а кому-то сопутствует долгие годы после ухода в мир иной. Легендарного тандема сценаристов Петра Луцыка и Алексея Саморядова нет уже более двух десятилетий: Алексей погиб в январе 1994-го, Пётр умер осенью 2000 года. Одному был 31 год, другому – 40 лет. Авторов нет, а произведения их есть. Они живут, и слава их нисколько не меркнет.
60 лет, казалось бы, какой юбилей? Но имя Алексея Саморядова, не дожившего и до возраста Христа, выдержало славную проверку временем. «Надежда российского кино», «революционеры русского кинематографа» – так в середине 90-х величала оренбуржца Саморядова и выросшего в Ташкенте уроженца Украины Луцыка столичная пресса. В Москве о них знали куда больше, чем на родине. Обладатели нескольких высших кинематографических премий России «Ника», «Золотой орёл» (удостоены в том числе и посмертно) сейчас всё больше отмечаются как блестящие литераторы. «Луцык и Саморядов выдумывали и писали прозу на порядок лучше большинства современных прозаиков, – говорит в своём предисловии к вышедшему в Оренбурге «Собранию сочинений» Дмитрий Быков, – их сценарии были первоклассной прозой, их легко было поставить… Они писали с поразительной выпуклостью, лаконизмом и силой… Луцык и Саморядов были сильными сюжетчиками, но главное у них – это герой. Это герой сильный прежде всего, и сильный без напряжения, естественным образом. Он живёт в суровых условиях. Он пришёл откуда-то из оренбургских степей, откуда-то из русского юго-востока, где бродят невнятные кочевники и надо как-то сопротивляться этим кочевникам, где вырастают сильные и странные люди».
У Алексея и Петра были сильные учителя во ВГИКе – Одельша Агишев и Вера Тулякова-Хикмет, они сразу почувствовали в ребятах талант. Нет, учёба вовсе не была страстью Лёши. По словам его сестры Анны, он всегда был добрым, замкнутым и странноватым. Оценки в школе не имели для него никакого значения. Как, собственно, и в институте. Проучившись чуть больше года на историко-филологическом факультете Оренбургского пединститута, он бросил занятия. Работал на машзаводе, грузчиком в магазине «Веломототовары», сторожем в универмаге «Восход», монтировщиком сцены в Театре музыкальной комедии. И читал, читал, читал...
Он восемь лет посещал Оренбургское литобъединение им. Мусы Джалиля. Все, кто встречался с Алексеем в те годы, в один голос утверждают: у него был дар свыше. Учителя, писатели, друзья были снисходительны к его орфографическим ошибкам, проблемам с грамматикой. Грамматику можно выучить, ошибки поправить. Только таланту не учат нигде. Саморядов писал как чувствовал, стремясь удержать на бумаге стремительный полёт мысли. «С первого курса они писали очень сильно и были лучшими в мастерской, – рассказывала Тулякова-Хикмет, – каждый раз они приносили новые, ни на что не похожие сюжеты. То казаки с нагайками вырывались из глубин времени, чтобы высечь голую задницу райкомовского чиновника, то прочитывалась захватывающая история мальчика-мутанта, живущего в трубах под центром Москвы. Их было всегда интересно просто слушать».
На третьем курсе их попросили «доработать» сценарий двух последних серий телефильма «Государственная граница». Сценарий они написали, но их фамилии в титрах так и не появились. Друзей этот факт не задел: слава их не волновала. Уже вскоре не было ни одного кинофестиваля, где бы не демонстрировались их картины. «Савой», «Дюба-дюба», «Дети чугунных богов», «Гонгофер», «Лимита». Причём Саморядов и Луцык не раз сами просили снять их имена с титров кинокартин: не хотели подписываться под неудачным, с их точки зрения, воплощением сценария на экране.
Во всех произведениях Луцыка и Саморядова проглядывает биография Алексея. Об этом как-то хорошо сказал Никита Михалков: «Лёша никогда не порывал связи с родной землёй, с Оренбуржьем. Во всех его сценариях, рассказах, повестях и даже сказках дышит и живёт Оренбуржье, его земля и небо, его боль и надежды». Действительно, герои «Дюба-дюбы» и «Лимиты» – молодые люди из уральской глубинки, пробивающиеся в мистической и жёсткой Москве. В фильме «Дети чугунных богов», за сценарий которого друзья получили первую «Нику», описывается жизнь сталелитейного комбината, так похожего на предприятия Новотроицка или Орска. В этой же картине использованы имена реальных сотрудников машзавода, с которыми Алексей работал в Оренбурге. А большой чиновник из «Окраины», которую Пётр Луцык снял уже после гибели друга, подозрительно похож на оренбуржца Виктора Черномырдина.
«Говорю вам тайну: не все мы умрём, но все изменимся», – написано на могильном камне Алексея Саморядова. Такой эпиграф из послания апостола Павла к коринфянам ребята выбрали к фильму «Дюба-дюба» режиссёра Александра Хвана. Они не умерли. Их творчество не только не забыто, оно востребовано. Востребовано в ХХI веке уже на каком-то совершенно ином уровне.
В 2008 году картина «Дикое поле», снятая Михаилом Калатозишвили, получает приз за лучший сценарий на «Кинотавре» и Национальную премию в области кинематографии «Золотой орёл», а уже в марте 2009 года Алексей Саморядов и Пётр Луцык были посмертно удостоены ещё одной «Ники» за сценарную работу и «Дикое поле» признан фильмом года.
В 2013 году к творчеству ребят обращается МХТ им. А.П. Чехова. На Малой сцене режиссёр и художественный руководитель Русского театра Эстонии Марат Гацалов ставит «Сказку о том, что мы можем, а чего нет». Инсценировку написал драматург Михаил Дурненков, а сценическое пространство, где, собственно, нет сцены, создала художник Ксения Перетрухина. Спектакль-перформанс, где зрителей уже на входе встречают какие-то младшие полицейские чины и рассаживают по четырём, так и хочется сказать «камерам», но нет, всё-таки помещениям… Действие происходит то там, то тут, три четверти происходящего зритель не видит, но слышит… Постановка молодых в МХТ – это настоящая мистическая притча, точно соотносящаяся с духом 90-х, но тревожно беспокоящая и сегодняшнего зрителя.
А уж насколько луцыко-саморядовским духом пропитана «Северная одиссея», поставленная Российским академическим молодёжным театром! Такое театральное «роуд-муви» режиссёра Екатерины Гранитовой о приключениях сибирских контрабандистов, которые идут по тайге сквозь снежные бури, бандитские засады (лихие 90-е прошлого века!) и пограничные патрули – и неожиданно оказываются вовсе не там, куда направлялись. Музыкальное решение спектакля, созданное Петром Наличем, с живым исполнением на сцене, органично обрамляет действие. Наверное, ребята очень порадовались бы, увидев такое российское воплощение написанного ими вообще-то для Голливуда сценария.
Пару лет назад обратился к тексту «Сказки про последнего ангела» Алексея Саморядова режиссёр Андрей Могучий, поставивший свой спектакль в Государственном Театре Наций. В Кузбасском театре драмы Олег Липовецкий, недавно возглавивший московский еврейский театр «Шалом», недавно выпустил спектакль «Дикое поле»…
Да и в Оренбурге Лёшу помнят, его многие знали. С 2010 года в рамках Международного кинофестиваля «Восток & Запад. Классика и Авангард» здесь вручается губернаторский приз за лучший сценарий – приз имени Алексея Саморядова. И надо же такому случиться – несколько лет назад этот приз достался картине «Гвоздь», которую делали студенты ВГИКа. Автор сценария – Екатерина Морозова-Булычева, выпускница мастерской Эльёра Ишмухамедова и Одельши Агишева – учителя Пети Луцыка и Лёши Саморядова. Круг замкнулся.
Игорь Храмов,
президент Оренбургского благотворительного фонда «Евразия»