Война длиною в жизнь: Сборник рассказов северокавказских писателей. – М.: Фолио,
2007. – 763, [5] с.
Сразу отмечу: выход столь объёмного сборника прозы писателей Северного Кавказа – событие не только долгожданное, но и значительное. Абхазы, осетины, ингуши, лезгины, ногайцы, адыгейцы, кабардинцы, чеченцы, пишущие как на родном языке, так и в большей степени на русском (кстати, из 45 авторов только 16 представлены в переводе), уверенно вводят читателя в мир своих размышлений, переживаний и чувств.
Составитель сборника Гарий Немченко, уроженец Краснодарского края, часто и подолгу бывал на Северном Кавказе, знает быт населяющих его народов не понаслышке и немало сил отдал переводу романов народного писателя Адыгеи Юнуса Чуяко. В своём предисловии он совершенно верно заметил, «что Кавказ всегда был особым миром, впитавшим в себя наследие одной из самых древних цивилизаций, – данная нам и Господом Богом, и матерью-природой реальность, не считаться с которой не только нельзя – преступно. Тысячелетия бывший историческим перекрёстком и задержавший в горах и ущельях не только раненных в бою или уставших в пути, но и очарованных красотой и величием здешних мест, за века и тысячелетия он накопил в себе непоколебимую решимость защитников-аборигенов и яростный пыл новых насельников. Эта ставшая общим достоянием энергетика и нынче незримо витает над Северным Кавказом. Она и его неоспоримое богатство, и постоянная грозная опасность. Не только для него самого. Для всей России. А значит – для всего мира. Как раз обо всём об этом по большому счёту рассказы сборника «Война длиною в жизнь». О тысячелетних традициях и обычаях, изгнанных в прошлом веке из отчего дома, укрывшихся, как всегда в годину опасности, в горах и возвращающихся теперь почти из небытия, часто – на пепелище. О непростой доле горцев и связанных с ними общей судьбой соседей. Особенно – русских. Особенно, в силу исторических причин, – казаков, тоже надевших на себя и традиционную горскую черкеску, и тот самый наборный пояс».
Отсюда и закономерное включение в книгу произведений русских прозаиков, живущих на Кавказе,
К. Гердова, А. Пренко, Е. Салова, О. Селедцова, А. Серебрякова и
Ю. Шидова.
Проза многих национальных авторов, таких как Ф. Искандер,
А. Гогуа, Н. Квициниа, И. Капаев, А. Черчесов, давно полюбилась российскому читателю и переводилась на многие языки мира; но есть в сборнике и немало относительно новых имён.
Привлекают своей неординарностью три рассказа кабардинца
А. Макоева, живущего в Нальчике и пишущего на русском языке. Романтические мечтания впечатлительного подростка из рассказа «Золотые апельсины» и фантасмагорическая судьба сорокалетнего мужчины из рассказа «В пору голых деревьев» выдают знакомство с опытом латиноамериканского магического реализма, но это, как говорится, «культурная прививка» к могучему стволу кавказской мифологии.
Перекликается с ним тоже кабардинец А. Балкаров в рассказе (скорее даже небольшой повести) «Реквием по нарисованной жизни». Фантастический сюжет событий, связанных с загадочным портретом, заставляющий вспомнить и Гоголя, и Уайльда, разрешён вполне современно уже во вполне знакомых горских реалиях. Примечательно, что неоднократно на страницах этого повествования всплывают имена
Ю. Мисимы и Х.Л. Борхеса.
А балкарец Б. Чипчиков, родившийся в Киргизии, а ныне живущий на земле предков, в Нальчике, опубликовал три коротких рассказа о свойствах детской памяти, о поисках своего пути, о красоте родной природы.
Стоит заметить, что жанровая чистота сборника не соблюдена, наряду с рассказами здесь представлены отрывки из романов и повестей, диалоги и этюды, а открывается книга вообще полемическим эссе «Мы говорили на одном языке» кумыка Мурад Аджи. Видный тюрколог, родившийся и живущий в Москве, предлагает своё видение древней русской истории и древнерусской литературы, утверждая, что когда-то Великая Степь и Московская Русь были федерацией свободных земель Дешт-и-Кипчак и что «Слово о полку Игореве» – памятник прежде всего тюркского языка. Да что русский язык с его тюркизмами!.. М. Аджи прямо так и настаивает: «В греческом языке более половины слов тюркские. С VII века стало так! С указа императора Юстиниана, который в VI веке ввёл в обиход греко-варварский язык как официальный язык Византии. Это известный факт греческого языкознания…» Далее – о новоизобретённых русских литерах, привезённых из Западной Европы в 1708 году чуть ли не иезуитами, позже эту «древнюю» письменность назвали кириллицей. Будучи в этом вопросе несведущим, оставляю все утверждения на совести автора, однако хотелось бы по возможности увидеть комментарии специалистов.
В сборнике опубликованы произведения и трёх уже ушедших из жизни прозаиков: осетина А. Гучмазты (1951–1992), адыгейцев Н. Куёка (1939–2007) и Ю. Намитокова (1937–1997). Нальбий Куёк писал и на адыгейском, и на русском языках, а также много переводил своих сородичей. Так, три коротких рассказа Ю. Намитокова даны в его экспрессивно-выверенном переводе.
Наличествует в сборнике и «женская» проза: «Забытая сказка» уроженки Грозного Лулы Куни (Лулы Жумалаевой), два рассказа «Зачёт по философии» и «Дикая роза» аварки Х. Магомедовой, рассказ «Гадалка» адыгейки Р. Паранук и «Диса» (фрагмент из романа «Возвращение домой») уроженки Нальчика М. Хакуашевой.
Сейчас вернёмся к названию сборника. Война как таковая вовсе не присутствует тематически постоянно в подавляющем большинстве произведений, включённых в книгу. Их авторы (все старше
40 лет) чаще вспоминают либо впечатления детства, либо реалии ещё советской жизни. Кстати, замечательные рассказы о животных, два – про перипетии с волками («Туган» абхаза Д. Ахубы и «Вой» карачаевца Б. Коркмазова); два, озаглавленные «Воспоминания охотничьей собаки», балкарца М. Эльберда
(Э. Мальбахова), ещё один (сюжет ясен из названия) – «Конокрад» кабардинца С. Мафедзева.
Но война, как камертон, как нечто витающее в атмосфере горской жизни, присутствует постоянно. То она предстаёт в историческом аспекте, бедой, неразрывно связанной с темой кровной мести, как во фрагменте романа «Милосердие Чёрных гор, или Смерть за Чёрной речкой» адыгейца Ю. Чуяко, то кажется репортажем недавних событий, как в рассказе «В тумане» чеченца Э. Минкаилова.
Выпишу для убедительности цитату из него: «Недалеко взорвалась мина. Из всех ног я убежал от этого места. Вырвало, хотя желудок был пуст. Уже подходя к своему дому, услышал протяжно-пронзительный свист и спрятался за толстым деревом. Прямо на моих глазах снаряд попал в стену пятиэтажного дома, подняв клубы кирпичной пыли. Вскоре, когда пыль улеглась, в стене верхнего этажа показалась огромная дыра. Я подумал, что дело не ограничится одним снарядом, побежал к подъезду ближайшего дома… Ударная волна от нового взрыва подтолкнула меня внутрь, я упал на ступеньки, слегка поранив колено. К счастью, осколки не зацепили… На помощь прибежали женщины из этого дома, но, узнав, что ничего серьёзного со мной не случилось, вернулись к себе. Я попытался добраться до своего дома, но удача изменила мне».
В рассказе много точной фактуры, однако автор не ограничивается только репортажем, он стремится вывести повествование на философский уровень, и это ему в конце концов удаётся.
О кавказских «войне и мире» много верного и правильного высказано в том же предисловии составителя. Я же соглашусь с ним ещё в одном: для жителей Северного Кавказа, для северокавказских писателей были и остаются важными сама возможность выговориться и желание быть услышанными, поиск духовного родства и вера в добросогласие.
Сборник «Война длиною в жизнь», мне верится, задачу эту выполнил. А главное – жизнь на войне не зациклилась, она войну преодолела, и мирные заботы горцев, отражённые в литературных произведениях современников, заинтересовывают читателя разнообразием проблем, философской насыщенностью и высоким парением духа.