Чайки в то лето отъелись неимоверно.
Огромные и наглые, они тяжко плыли в знойном воздухе, хрипло хохотали и метко гадили на прохожих.
Люди спасались под зонтиками, и только бесшабашный Генрих Митин со своей девушкой Мариной ходили по городу, ничем не прикрываясь. Ужасные птицы пикировали на молодых людей, норовя произвести прицельное бомбометание, и Генриху с Мариной приходилось от них постоянно шарахаться.
Городок был небольшой, каждый знал каждого, и слухи доходили до родителей Марины.
– Дрянь! – кричал Марине отец. – Опять со своим Митиным шарахалась! Позор на всю семью!
– Так ведь чайки же! – оправдывалась девушка.
– Знаем мы ваших чаек! – отец стучал по столу кулаком. – Запру в подпол – просидишь до свадьбы!
– Ты бы как-то предохранялась от этих… от чаек, – плакала мать и пыталась всучить Марине стариковский чёрный зонтик.
Марине было стыдно перед родителями. В глубине души она признавалась себе, что чайки – это только повод, уловка, оправдание. Ей нравился Генрих, он был сильный и мужественный, и ей ни с кем не было так хорошо, как с ним, хотя раньше ей доводилось шарахаться и с другими парнями.
Несмотря на запрет, Марина убегала из дома. Генрих ждал её на набережной. Марина каждый раз порывалась поговорить с ним серьёзно, намекнуть о женитьбе, но неизбежно налетали чайки, и молодые люди, позабыв обо всём, тут же начинали шарахаться.
Марина была симпатичная, ловкая девушка, Митину нравилось с ней шарахаться, но ничего серьёзного он не планировал.
Генрих был приезжий, и на родине у него оставалась другая девушка, которая нравилась ему больше Марины. Они жили в степной безводной местности, где не было чаек, и поэтому с той девушкой он никогда не шарахался. Обыкновенно, прихватив ракетки для бадминтона и воланы, они ездили на корт, и Генриху приходилось часами в о л а н д а т ь с я с той девушкой, вместо того, чтобы шарахнуться, но он не оставлял надежды.
Марина меж тем была вся во власти чувства и совсем потеряла осторожность. Генрих считал себя опытным мужчиной и старался как мог уберечь девушку от прямого попадания. Всё же однажды они не убереглись, и огромная чайка оставила на Марине свою отметину.
Митин был человек совестливый, он понимал, что это его вина, и по идее он должен теперь остаться с Мариной. С другой стороны, как и все мужчины, Митин был эгоистом и превыше всего ставил собственные интересы.
«При чём здесь я? – спрашивал он себя. – Виноваты чайки!»
Поздно ночью он торопливо собрал вещи и на попутной машине уехал из города.
Марина очень долго не показывается на людях.
Она сидит дома и воспитывает птенца.