Валерий Александров, Красноярск
Суперкомпьютер World One, созданный для Римского клуба ещё в 1973 году, прогнал через себя миллиарды строк данных и выдал на днях пугающий вердикт: человечество исчезнет между 2040 и 2050 годами.
Что ж, чудесно. Это уже третий всерьёз предсказанный апокалипсис за последнее десятилетие – а я всё ещё не закрыл ипотеку. Может, стоит не спешить с очередным платежом?
Но давайте будем честны: когда в последний раз даже самые проверенные алгоритмы действительно предсказывали будущее? Подчас детища с искусственным интеллектом не с ходу угадывают, какой фильм мне хочется досмотреть до конца, а теперь вот замахнулись на судьбу всего человечества. Наверное, будет не лишним чуть усомниться. А то мы всё чаще готовы быстро поддаваться панике.
Для начала надо доподлинно знать (а новостная информация об «апокалипсисе» ничего не раскрывает): какие данные использовались? какие модели были заложены? какие гипотезы легли в основу? Без точного понимания всего этого можно предположить, что мы имеем дело скорее с технологическим гаданием на кофейной гуще, чем с научным пророчеством.
Предсказания конца света – сюжет вовсе не новый. В 1972 году тот же Римский клуб (правда, ещё не обладавший тогда World One) предупреждал о глобальном кризисе, который якобы наступит к 2000 году. Да, проблем с того времени у нас сильно поднакопилось, но мир всё же не рухнул. За эти годы Wi-Fi стал заметно быстрее, мобильные телефоны – в сто раз умнее, а вот пессимизм, похоже, остался прежним, если не вырос.
Вспомним, что в 1517 году, сразу после публикации своих 95 тезисов, Мартин Лютер говорил о приближении конца времён – как и кто-то ещё за тысячу лет до него. Мыслительная глыба Карл Маркс был убеждён, что капитализм рухнет в XIX веке. История же в своём тихом упрямстве раз за разом опровергала такого рода прогнозы.
Даже самые мощные современные алгоритмы ограниченны: их предсказания (вердикты) зависят от качества исходных данных и заложенных моделей. «Алгоритмы, какими бы мощными они ни были, не способны учесть всю сложность человеческой мысли и изобретательности», – отмечает доктор Ли Гринберг из Массачусетского технологического института.
Исследования в области теории хаоса лишь усиливают это сомнение: малейшее изменение в начальных условиях может повлечь за собой совершенно непредсказуемый результат. Компьютер не пророк, а всего лишь сфокусированное зеркало тех сведений, которые мы в него вложили.
Но, допустим, алгоритм не ошибся. Что нас ждёт? Экологическая катастрофа? Ядерная зима? Восстание машин? Или, что гораздо вероятнее, всеобщее выгорание от бесконечных видеозвонков?
Если апокалипсис всё же близок, предлагаю использовать оставшееся время с умом: списать долги, перестать считать калории и, наконец, досмотреть «Крёстного отца» до конца…
Профессор Марта Родригес из Оксфорда справедливо замечает: «Подобные прогнозы заставляют нас задуматься о будущем». И это, возможно, их главная ценность. Ведь каждое поколение верит, что живёт в последние времена, и всякий раз оказывается неправо.
Мы боимся того, чего не понимаем. И, как водится, охотно превращаем страх в идеологию. Но, быть может, вместо паники стоит сосредоточиться на реальных проблемах и попытаться их решить?
А может, в этой истории с прогнозом World One всё куда проще: алгоритм выдал столь драматичный сценарий, потому что кто-то попросил его: «Смоделируй худший из возможных исходов».
Ведь если бы машина сказала, что в 2050-м человечество перестанет уничтожать само себя, научится жить в гармонии, построит летающие велосипеды и перестанет ругаться в комментариях к сообщениям в Сети, – кто бы вообще обратил на прогноз внимание?
Тем не менее если конец и правда близок, пусть он хотя бы не наступит в пятницу. Дайте нам насладиться последними выходными.