Общество потребления исповедует прямо противоположные сложившимся за века взгляды на жизнь и смерть, храбрость и трусость, подвиг и предательство. Это противостояние и демонстрируют повторно показанные на НТВ телефильмы А. Пивоварова с двусмысленными названиями: «Брест. Крепостные герои», «Ржев. Неизвестная битва Георгия Жукова», а также – «Вторая ударная. Преданная армия Власова».
В Минском музее Великой Отечественной войны экскурсоводы рассказывают, как ошеломлённые фотографиями разбомблённого вместе с жителями города в первое утро вторжения молодые немцы-туристы просят прощения за своих дедов, повторяя: «Это Гитлер! Гитлер!»
В телефильмах толерантного Пивоварова эти «деды» не просят прощения, а должны бы на коленях вымаливать его у миллионов наших семей, помнящих своих павших. Но нет. Немцы-ветераны возмущаются сопротивлением окружённых в Бресте и под Ржевом наших отцов-дедов. Поучают. Осуждают. Объясняют свой разгром: русских гнали на наш огонь комиссары с пистолетами, заградотрядовцы с пулемётами!
Какими же геройскими, однако, должны были быть и комиссары, и заградотрядовцы, раз шли вместе с воинами на артогонь, на пули-дуры! Как, например, политрук Александр Панкратов, который 24 августа 1941 г. под Новгородом, чтоб дать своим бойцам вырваться из кольца врагов, закрыл своим телом амбразуру. Первым из более чем 400 матросовцев, за два года до прославленного прессой своего тёзки.
Без штрафбатов (созданных приказом № 227 лишь летом 1942 г.) наши геройские отцы-деды сорвали гитлеровский план на блицкриг: взять Москву за три-четыре недели, выйти к Волге по всей линии Архангельск–Астрахань через два-три месяца. Во исполнение его впервые в истории войн враг повёл наступление по всей нашей гигантской границе – от Баренцева и Балтийского до Чёрного морей. На каждом её метре бойцов не поставишь, «брестских крепостных» не выстроишь. Прорывы нашей обороны противником, отступления и окружения наших частей неизбежны. Никакая армия в мире не выдержала бы такого масштабного нашествия. Вот чему нужно удивляться и чем восхищаться! Срывом плана на молниеносную войну наша армия выиграла целых три месяца – до выхода врага к Москве, год – к Волге. По оценке американского журналиста Л. Сульцбергера (в журнале «Лайф» за 1942 г.), за это время прошла «гигантских масштабов эвакуация промышленных предприятий с запада на восток – одна из величайших саг в мировой истории!». Добавим – и миллионов людей, архивов, музейных ценностей, зерна, скота. И что совсем забыто критиканами: наши защитники сдерживали напор вражьей силы при остром дефиците оружия, боеприпасов, горючего для боевой техники – подвоз их к местам боёв на Украине из-за разницы в ширине нашей железнодорожной колеи с колеёй недавно присоединённых западных областей был невозможен. Приходилось отбивать оружие и горючее у врага, придумывать хитроумные манёвры.
«Русские ищут любую возможность, чтобы ударить по нашим флангам. Особенно пытаются отсечь наши танки от наступающей за ними пехоты. Положение становится таким запутанным, что мы не понимаем, то ли мы окружаем противника, то ли он нас» – это признание из дневниковых записей за июнь-июль 1941 г. начальника главного штаба сухопутных войск вермахта Ф. Гальдера, как и следующее: «Характерно малое число пленных (а по Геббельсу – так все 5 млн.! – Л.Ж.). Гарнизоны дотов отказываются сдаваться в плен, взрывают себя вместе с дотами».
А наши отцы-деды в захваченных вражьих дотах не раз заставали несчастных солдат, прикованных цепями к пулемётам…
«Поведение русских даже в первой битве за Минск резко отличалось от поведения поляков и др. Вместо сдачи в плен – сопротивление, сопротивление, каким бы безнадёжным оно ни было». Это из мемуаров генерала Блюменстрита – об армиях генералов Ефремова, Масленникова, должных развить после победной битвы под Москвой дальнейшее наступление, но напоровшихся на мощные оборонительные укрепления. Окружённые всего в 150 км от столицы, они стояли здесь насмерть. Вот почему на повторное наступление на Москву враг не решился, отправил новые армии к Сталинграду и Кавказу, распылил силы, разбитые Красной армией по частям. Новоявленный стратег А. Пивоваров осуждает Сталина и Жукова за тяжёлые бои под Ржевом – «не давали приказа к отступлению, к необходимой передышке»…
«Очень просто слыть стратегом, видя бой со стороны» – этаким бесстрастным наблюдателем, иностранцем. Не потому ли столько в фильмах скороговорок, недомолвок, искажений фактов? Обмолвившись, что в окружённую армию генерала Ефремова засылались диверсионные группы в советском обмундировании (перебежчики, военнопленные, эмигранты «из бывших»), автор не знает или умалчивает, что в самом штабе армии орудовал немецкий агент: о задуманных операциях враг знал загодя…
Искажает не раз опубликованные воспоминания моего отца – лётчика, вывезшего командующего 39-й армией генерала И.И. Масленникова из окружения, умалчивая не только о его ранении в ногу с угрозой гангрены, но и о главном – тем первым полётом был налажен воздушный мост с окруженцами, скоординированы действия по выводу армии из мешка, и она вышла!
Но не для того ли нужна повторная ложь о якобы бегстве Масленникова, чтобы на этом фоне оправдать предательство генерала Власова, за которым ведь самолёт не прислали: он вынужден был сбежать из армии пешим, на пару с поварихой, и сдаться в плен первому попавшемуся унтеру? Само название фильма снимает вину с труса и шкурника – «Вторая ударная. Преданная армия Власова»… Но не – Власовым!
Попытка обелить единственного предателя из более чем 87 советских командармов неслучайна.
В книге с созвучным фильму названием «Трижды преданный генерал» украинского автора А. Штолько собраны невероятные слухи и домыслы о Власове без ссылок на документы и фамилий «очевидцев». Одна из версий: в окружённую 2-ю Ударную Сталин прислал за Власовым самолёт (где подтверждающие документы? – Л.Ж.), но «Андрей Андреевич уже сделал свой выбор, отказался от эвакуации, очевидцы (кто такие? – Л.Ж.) этого случая говорят, что генерал бросил сквозь зубы: «Какой же полководец бросает свою армию на погибель?.. Простите нас, Андрей Андреевич!» Но «выбор» генерала известен!
Вторая версия: Власов-де был «любимцем» Сталина (у Пивоварова – «любимчиком»), «спасителем Киева и Москвы». Но «любимчик», по его же признанию, «видел Сталина два раза на совещаниях в Кремле в феврале 1941 г. и в марте 1942-го» («Военно-исторический журнал», № 4, 1991). «В боях между Львовом и Киевом его мотомеханизированный корпус был уничтожен. Из борьбы за Киев во главе 37-й армии вышел с небольшой группой. В операциях декабря 1941 г. по освобождению первых подмосковных городов и посёлков – Красная Поляна, Солнечногорск, Волоколамск и др. – не участвовал, т.к. лечил ухо в Москве. В списке награждённых за Московскую битву Золотыми Звёздами, орденами Ленина и повышением званий прохворавший её Власов стоит в самом конце – орден Красного Знамени без повышения звания. (Л.М. Сандалов. 1941. На московском направлении. – М., 1970, 2006, 2010).
Третья версия: Власов был заслан к немцам как советский разведчик (где хотя бы один документ? – Л.Ж.), но свои истинные взгляды раскрыл лишь в манифесте комитета освобождения народов России, перечисленные А. Штолько: «Свержение сталинского режима, почётный мир с Германией, утверждение национально-трудового строя, ликвидация колхозов, принудительного труда, предоставление интеллигенции права свободно творить». Комментарий Штолько: «Не правда ли, весьма знакомые требования, провозглашаемые политическими лидерами последних двух десятилетий? В чём тут «измена Родине»?
Вся мышиная возня вокруг имени шкурника Власова – стремление приверженцев общества потребления утвердить, узаконить право на предательство, если судьба ставит перед выбором – Жизнь или Смерть? Лишения или комфорт?
Были в нашей армии и предатели, и перебежчики, и пособники гитлеровцев. Но в миллион раз больше – героев. И остро разнится их отношение к сакральным понятиям – Жизнь и Смерть.
Генерал люфтваффе фон Швабедиссен в послевоенной книге «Сталинские соколы» даёт такое объяснение массовым подвигам советских воинов: «У них не было чувства самосохранения». Очень важное признание, которое нуждается в осмыслении. Кажется подтверждением этих слов явно обрезанный автором фильма рассказ нашего ветерана: «Отчаянные были ребята. Ему говоришь – не лезь! А он – лезет. И пах – нету…»
Мне известно простое и ясное объяснение лётчика Сергея Колыбина, решившего 24 августа 1941 г. бросить свой горящий самолёт на вражью переправу через Десну, чудом выжившего (выбросило взрывной волной), прошедшего ужасы плена, награждённого за подвиг огненного тарана орденом Ленина: «Понял, – знать, жребий мой таков – погибнуть. Так прихвачу с собой побольше фрицев. И пусть улетающие товарищи расскажут в полку и родным, что я погиб с честью!»
Жребий погибнуть выпал, к нашей вечной печали, более чем 8 млн. советских воинов. Не забудем и почти 8 млн. солдат вермахта и его союзников, отправленных на убой Гитлером. Но фальсификаторы истории прибавляют к числу наших военных потерь свыше 20 млн. мирных жителей, погибших от бомбёжек, голода и зверств на оккупированной земле, в блокадном Ленинграде, на принудительных работах с номерами на руке в «Великой Германии», в концлагерях. Обратим особое внимание: критиканы осуждают не зачинщика мировой бойни – Гитлера, а организатора сопротивления ему – Сталина, значит, всех героев сопротивления, не щадивших своей жизни ради того, чтобы выгнать оккупантов с родной земли. Выверт мозгов!
Упоминаемый Швабедиссен, не заметив у русских «чувства самосохранения», отлично знал, что у гитлеровских солдат, напротив, с чувством самосохранения полный орднунг – страстно хотят выжить, чтоб получить обещанный фюрером надел нашей земли с крестьянами, стать господами! Не потому ли один из фашистских вояк в фильме Пивоварова говорит непонятную нам нелепицу: «Мы защищали под Ржевом свою землю…» Другой недобиток раздражённо доказывает: «Мы ушли из Ржева непобеждёнными». Опять – выверт мозгов!
Хотя всё понятно, если помнить, что вторглись в 41-м на нашу землю представители общества потребления, уверенные, что им можно убивать, грабить, унижать, и, значит, не они и их фюрер виноваты в миллионах жертв с обеих сторон, а те, кто посмел сопротивляться нашествию. Вместо того чтобы, как Польша, Франция, Чехословакия, покорно сдаться за дни-недели и смиренно производить для захватчиков военную технику и продовольствие.
Ах, как аппетитно перечисляет автор меню германских оккупантов: сосиски, шоколад… Правда, мне показалось, с искренним сочувствием скорбит о вареве окруженцев – конина, хвоя, ремни, кирза… По словам выступавших в телефильме фронтовиков, кто-то среди них был готов сдаться в плен, соблазнённый фашистскими листовками: «Сдавайтесь! Вас ждёт вкусная еда!» А кто-то, умирая от голода, выбивал, стреляя из пистолета, на старой шпале упрямое: «Мы победим!» Сверхчеловеческое мужество…
Но разве не противоестественно, что не в странах-капитулянтах, кормильцах «непобедимой армии», а в нашей Отчизне-победительнице находятся «ревизоры» сражений Великой войны и её полководцев? Подвигов солдат! Калькулируется цена Победы. Общество потребителей любит считать убытки и прибыли. Так пусть подсчитают устрашающее число жертв перестройки, затеянной в мирное время «лучшим немцем», ныне почётным юбиляром Горбачёвым: погибших в терактах, технокатастрофах, локальных конфликтах, на службе в армии, покончивших с собой от безысходной безработицы и бездомности, умерших от наркотиков, болезней, алкоголя, убитых в бандитских разборках. Какой удар наносится генофонду нации продажей наших малышей на чужбину, проституцией, развращением подростков?
Разве ради такой судьбы для потомков сражались наши отцы-деды в той священной войне, готовые принять смертный жребий – с честью?