26 июля – 150 лет со дня рождения одного из самых значительных поэтов Испании XX века Антонио Мачадо (1875–1939).
В переводах на русский язык книги Мачадо издавались неоднократно. В 2007 году в издательстве «Наука» (в серии «Литературные памятники») вышло «Полное собрание стихотворений», которое Антонио Мачадо выпустил в 1936 году, накануне испанской Гражданской войны. Оно было отнюдь не полным: автор отбирал для своей итоговой книги то, что считал нужным представить читателю, и немало стихотворений в неё не включил. Сегодня мы публикуем некоторые из этих произведений в переводе петербуржца Виктора Андреева.
* * *
Думать о мире – творить его снова и снова
из ничего или мрака, безмерного и ледяного.
Думать о мире – Вселенной яйцо до конца
высосать и обесцветить скорлупку яйца.
Мир изначально стереть и потом его нарисовать.
Мыслить – о прошлом зверином своём забывать.
В низком тумане нечётким всё стало вокруг:
берег и море, и птица, и роза, и луг.
Рад заключить Пифагора Картезий в объятья.
В мире духовном находят друг друга собратья.
Чертит рука человека в слепой темноте
знаки на чёрной доске иль на белом холсте.
Мыслю – и значит… (Забросить в пучину морскую
сеть и с трудом её вытащить – снова пустую.)
«Мысль – это вовсе не сеть, а верёвка с крючками.
Тяжесть крючков посмеяться способна над нами:
чувствуя тяжесть, мы верим в улов. А потом
верим: пустые крючки – это тоже фантом»
На берег выполз неспешно гурман-крокодил,
в забронзовевшего Канта он зубы вонзил.
«Эти твои рассуждения, честное слово, –
сети, что море вернуло тебе без улова».
И улыбнулся Кратил, и нахмурился мудрый Зенон,
зная, что явится миру философ Бергсон.
Пепел огня Гераклитова можно собрать,
но невозможно волну в кулаке удержать.
Вы, мудрецы, отделяете воду от мути,
в ступе толчёте осадок, не мысля о сути.
Воды живые измерить… какой это вздор, господа!
Между двух циркульных ножек струится речная вода.
Жизнь – попрыгунчик-кузнечик, летун-светлячок,
рыба, которую не подцепить на крючок.
Море желаешь познать – обернись к нему снова.
Рыбы полно, да едва ли найдёшь рыболова.
Море о пристань, людьми возведённую, бьётся
и никогда не смолкающим смехом смеётся.
Осень
Огненная осень
для меня – немая.
Не поют под ветром
листья, умирая.
Не слыхал их сонных
стонов никогда я.
Я не знаю песен
помертвелой кроны,
но земли печальной
знаю сон зелёный.
Галереи
Во сне я увидел душу
свою… Она надо мною
среди небосвода ночного
сверкала безумной звездою,
летела косматой кометой
с пылающей головою.
Во сне я увидел душу
свою рекой серебристой,
дремотные лёгкие волны
сверкали водою чистой.
Во сне я увидел душу
свою дорогой лесною,
узкой и полутёмной,
укрытой густой листвою.
Быть может, душа моя – поле,
что залито радостным светом,
и запахи этого поля
в неё проникают с ветром.
Во сне я увидел душу
свою пустыней безводной,
у белой дороги смоквой,
изломанной и бесплодной.
* * *
Коль всё равно умирать,
зачем этот мир познавать?
Но если невеждою быть,
зачем в этом мире жить?
* * *
Зимним промёрзшим днём
пусть душа твоя будет
в ожиданье весны костром.
* * *
Сердце моё прошло
все дороги-пути.
Чтобы зеркало отыскать?
Чтобы сердце другое найти.
* * *
Вероятно, погашен огонь
был уже в Гераклитово время.
Но доныне жгут угли ладонь.
* * *
В этой Испании брюк
решающий голос – мужской.
Но дела исход решают
юбки вместе с метлой.