Уж сколько раз твердили миру, что писатель Чехов никогда не был в Японии. Казалось, что с этим все охочие до сенсаций «открыватели нового Чехова» давно согласились. И даже уразумели наконец, что письмо с фразой о взаимоотношениях с японскими женщинами было прислано А.С. Суворину не из далёкой Японии, а из родного Благовещенска (по пути на Сахалин).
И вдруг – неожиданное «открытие» Валентины Оберёмко в «Аргументах и фактах» (№ 11): «Как говорят, Чехов даже привёз с собой в Россию одну из мусумэ». Автор пояснила, что мусумэ – по-японски «временная жена», а заодно привела смачную выдержку о японских «забавах» из вышеупомянутого письма. Она сообщила и другую пикантную подробность: «Но его сестре Марии Павловне японские нравы пришлись не по вкусу, и она спровадила новую «жену» брата восвояси».
Кажется, ну что стоит ныне ткнуть профессиональным пальчиком в любой поисковик Интернета – и на тебе: и письмо самого Антона Павловича всё тому же Суворину от 9 декабря 1890 г. («Японию мы миновали, ибо в ней холера…»), и статья А.П. Чудакова «Неприличные слова» и образ классика» аж от 1991 года (с полным текстом письма о японке), и свежие, изданные в новом веке, тома «Летописи жизни и творчества А.П. Чехова», и т.д., и т.п.
Честно говоря, недавно закончившийся юбилейный год Чехова дал основания усомниться в профессионализме ряда журналистов, которые, например, писали в прессе или вещали на ТВ (субботний выпуск программы «Время»), что, возвращаясь с Сахалина в Одессу морем, писатель пробыл пять или шесть дней на тропическом Цейлоне (на самом деле – три дня и две ночи), что здесь он написал рассказ «Гусев» (в действительности только «зачал» его, как говорил сам Чехов) и что писатель посетил Константинополь (хотя пароход проплыл мимо). Примеры можно добавлять и множить.
И это в век просвещения и сплошной компьютерной грамотности, причём отнюдь не во второстепенных СМИ!
, кандидат исторических наук